Лорд Пальмерстон, стоявший возле нее, улыбнулся, однако не так радушно, как всегда.
— Мы вынуждены просить вас не обсуждать его ни с кем посторонним и даже между собой, — сказал он.
Я подозревала, что он сожалеет о пропущенном развлечении. Вероятно, он полагал к тому же, что смог бы удачнее уладить ситуацию, чем это сделали мы.
— Нечего жеманничать, — нетерпеливо перебила его королева. — Мы не просим. Это приказ.
— Прошу прощения, Ваше Величество, — извинился лорд Пальмерстон.
— Если народ Британии узнает, что чуть было не случилось, ничего хорошего это ему не принесет, — продолжила королева. — Это только напугает людей и подорвет их веру в правительство.
Ни Джордж, ни мистер Теккерей, ни я не рискнули высказать предположение, что, поскольку угроза безопасности Британии возникла по вине одного из высокопоставленных лиц страны, быть может, правительство и заслуживает утраты доверия граждан. И когда королева потребовала ответа на вопрос, клянемся ли мы держать события минувшего вечера в секрете, мы все торжественно произнесли: «Клянусь».
— Тогда вы свободны, — сказал лорд Пальмерстон, — если у вас нет вопросов.
— Надеюсь, у доктора Крика не будет неприятностей? — спросила я.
— К счастью для него, никто не пострадал от взрыва аэростата, — ответил Пальмерстон. — Я отправил его домой. Он не понесет никакого наказания.
— Единственная его вина состоит в том, что он принял неверное решение, связавшись с вами, мисс Бронте, — добавила королева, полоснув меня взглядом.
В разговор вступил мистер Теккерей:
— А что будет с доктором Кавана?
— Это еще предстоит решить, — ответила королева.
— А как насчет его исследований? — спросил Джордж.
— Ее Величество объявила их государственной тайной, — сказал Пальмерстон. Я догадалась, что это была его идея. — Мы соберем все бумаги и оборудование доктора Кавана и поместим их в надежное место.
— Его работа не будет продолжена? — поинтересовался мистер Теккерей.
— Ведь ее результаты могли бы послужить на благо человечеству, — подхватил Джордж. — Более того, они могли бы произвести революцию в науке.
— Может быть, — сказала королева, — но его теория происхождения болезней слишком радикальна, чтобы вывалить ее на человечество вдруг.
— А его технология выращивания микроорганизмов слишком опасна, чтобы позволить ей попасть в руки наших врагов в столь тревожное время, — добавил Пальмерстон. — Его работа должна быть законсервирована до тех пор, пока не наступит подходящее время для ее обнародования.
Мне трудно было представить себе, когда такое время может наступить.
— Но Вильгельм Штайбер знает об исследованиях доктора Кавана, и он расскажет о них царю, — сказала я.
Улыбка Пальмерстона стала жесткой:
— Только в том случае, если мы ему это позволим.
— Ваше Величество, могу ли я поинтересоваться состоянием здоровья мистера Слейда? — глядя на меня, спросил Джордж.
— Мой врач утверждает, что мистер Слейд полностью оправится. Но об этом лучше спросить мисс Бронте. — Королева одарила меня многозначительно-неприязненным взглядом. — Позволю себе предположить, что она знает о мистере Слейде больше, чем кто бы то ни было.
Чтобы скрыть смущение, я поспешно спросила:
— А что слышно о лорде Истбурне?
— Его арестовали сегодня утром в его доме, где он собирал вещи и деньги, чтобы покинуть страну, — просветил меня Пальмерстон.
— И что с ним будет? — спросил мистер Теккерей.
— Он получит по заслугам. Можете не сомневаться, — заверила королева.
— А пока мы хотели бы поблагодарить вас за службу, которую вы сослужили короне, — сказал Пальмерстон, обращаясь к Джорджу, мистеру Теккерею и ко мне. — Мне очень жаль, что из соображений секретности мы не можем наградить вас медалями, но будьте уверены, что вы числитесь среди самых почетных граждан страны.
— Да, — подтвердила королева. — Мистер Смит и мистер Теккерей, вы — истинные герои. А вы, мисс Бронте, — героиня. — Последние слова она произнесла так, что было ясно: думает-то она совсем другое.
Мы поблагодарили королеву и лорда Пальмерстона, после чего всех нас вывели из дворца к каретам, ожидавшим, чтобы развезти нас по домам.
— Да уж, это было настоящее светопреставление, не так ли, мисс Бронте? — сказал мистер Теккерей. Я обратила внимание на то, что он больше не называет меня Джейн Эйр, и подозревала, что больше никогда не будет. — Я имел бы колоссальный успех с этой историей на всех званых вечерах лет десять, если бы не поклялся хранить тайну.
— Вы позволите? — Джордж протянул руку, чтобы помочь мне сесть в карету.