— Охотно.
Затем Сюзанна слегка поклонилась и, грозя пальцем г-ну Рео, бросившемуся сопровождать ее к Терезе:
— Оставайтесь, оставайтесь, я знаю дорогу, — сказала она. — Я хочу поговорить с Терезой совсем одна! До свидания, сударь!
Но г-жа Рео дала почти такой же ответ, как ее муж.
— Четыре дня сряду и при том, когда мы ведем эту жизнь в продолжение двух месяцев. Ведь это ужасно, моя дорогая! Мы уж только что ответили отказом г-ну Деплану, приглашавшему нас от имени г-жи Сенваль. Как это тяжело вызвать таким образом неудовольствие всех своих друзей, ваше и Колетты в особенности, Сюзанна!
— Колетта будет мной очень недовольна, я вас предупреждаю; она меня побранит.
— Разве когда-нибудь кто-нибудь мог вас бранить?
— Ах, моя дорогая, конечно; есть лица, которые меня бранят, возьмите хотя бы Мишеля!
— О! вот чему я не верю.
— Вы ошибаетесь, Мишель бывает очень сердитый. Вы ведь его видели с Лангиллем!
— Да, верно! Кстати, что с ним, с этим бедным Лангиллем?
— С ним ничего… впрочем, я не знаю. Мишель очень странный, он ненавидит людей так, из причуды. Так например, он не находит достаточно презрения, когда говорит о своем друге Деплане.
— О! послушайте, откровенно говоря, Сюзанна, это меня удивляет, что г-н Деплан когда-либо мог быть другом г-на Тремора; он такое ничтожество!
— Ничтожество? — сказала снисходительно молодая девушка… — О! он не орел, но он смешной, он меня забавляет. У него вид, когда он говорит глупости, спокойный, невозмутимый, точно грузный черный кот, которого я так люблю.
— Сюзанна, сознайтесь, что он вами очень восхищается и говорит вам кое-что об этом?
— Может быть! Что поделаешь? Есть люди гораздо более умные, чем Деплан, и с которыми мне скучно.
— Вы немножко… не кокетка ли, Сюзи?
Мисс Северн опустила свои длинные ресницы и, смотря в сторону, вздохнула.
— Это развлекает.
— А если из-за этого г-н Тремор не любит г-на Деплана?
— Не любит! Не любит более, моя дорогая! Ба! Он его вновь полюбит. Не стать же мне неучтивой, чтобы нравиться Мишелю!.. Ах! если бы я поворачивалась спиной ко всем тем, кто меня раздражает. К г-же де Лорж, например!
— Ее можно не замечать.
— Но ведь это бьющая на эффект, нахальная, плохо воспитанная особа! Она считает себя красивой, а накрашена и носит парики! Я не понимаю, как Колетта может принимать эту женщину… А Мишель находит ее остроумной!
— Я не вполне понимаю, когда речь идет об ее уме, причем тут парик?
— Да, да; о! она меня возмущает!
И Сюзи прикусила губу, теребя ручку своего зонтика.
— Но, Тереза, моя прелесть, я здесь вовсе не затем, чтобы говорить об этой ужасной г-же де Лорж. Вы должны быть у нас сегодня вечером.
Молодая девушка удвоила свои просьбы, но Тереза отвечала по прежнему своим кротким голосом:
— Жак так сказал, Жак предпочитает!..
— Вы ему, значить, повинуетесь слепо, вашему Жаку? — воскликнула мисс Северн, истощив все доводы.
— Слепо? О! как сказать… только я не люблю ему противоречить.
— Это нехорошо, что вы балуете его так. Вот вам мой совет, моя милая Симона, — объявила Сюзи, целуя дружески вошедшую м-ль Шазе. — Не выходите замуж; когда выходишь замуж, нельзя больше делать того, что хочешь.
Девушка засмеялась милым застенчивым смехом:
— О! Сюзанна, мой муж и я, мы будем всегда желать одного и того же.
— Мой муж и я! Как вам нравится эта маленькая девочка! — сказала Сюзанна, гордившаяся своими 22 годами. — Вы уж думаете, Симона, о вашем муже?
— Да, иногда, — ответила Симона, краснея.
И она была так прелестна, со своим очень юным, почти детским видом, своей длинной косой, лукавой и простодушной улыбкой, удивленными глазами, красиво отражавшими ее чистую душу!
Когда Сюзанна, уносимая маленькими пони, очутилась на дороге в Кастельфлор, в ее уме немедленно всплыли подробности визита, только что ею сделанного, и при этом она почувствовала такую досаду, в которой едва ли могла спокойно разобраться.
— Г-н Рео смешной! Не досыпать четыре ночи под ряд. Экая невидаль! Вот уже 8 вечеров, что Колетта и я, мы засыпаем после 2-х часов; и эта Тереза, которая на все твердит аминь! Можно право, подумать, что ей ничего не стоит оставаться дома, когда другие веселятся… Кто знает? Может быть она даже в восторге, что может провести лишний вечер с глазу на глаз со своим Жаком!
И, видимо раздраженная, мисс Северн обнаружила свое неудовольствие слишком резким ударом кнута по лоснящемуся крупу пони.
— Меня приводит в восторг этот бал у Сенвалей, — перескочила она на новый предмет. — Он очень милый, этот Деплан, что там ни говори о нем Тереза… Немного бьющий на эффект? Ба! кто в него бросит за это камнем? Это верно, что он меня находит красивой… Еще многие другие находят меня красивой… Я позволяю собой любоваться! Тереза называет это кокетством! Она может об этом легко говорить, Тереза, со своим мужем, который от нее в восторге. Я убеждена, что Жак ей больше говорит комплиментов, чем Деплан, Понмори и „tutti guanti“[33] мне! Мишель, неужели он ревнует меня ко всем этим людям?.. Разве ревнуют, когда не любят?.. А Мишель меня не любит, о, нет!.. Я его тоже не люблю… но я не ревную.