— Мне совершенно не скучно!
— Но знаете ли, что вы можете быть очень любезны, когда хотите; отчего вы не хотите этого всегда?
Мишель ответил движением бровей, которое могло обозначать, или что он в действительности не считал себя любезным, или что он совсем не видел надобности быть им всегда. Сюзанна продолжала:
— Кажется, вы имеете неприятную привычку казаться более угрюмым, чем это у вас в характере; кажется, что ваш суровый, немного ворчливый и немного старческий вид скрывает личность, которую я еще не знаю и которая очень молода, очень порывиста, способна быть счастлива и весела от безделицы… Это мне рассказывал один из ваших друзей.
Лицо Тремора осветилось.
— Это Даран, — сказал он; — я как раз получил от него несколько дней тому назад письмо и ожидаю его на будущей неделе… Когда же вы его видели, не считая того знаменитого вечера, когда он вас усыпил своей ученостью?
— Во время нашей помолвки, перед его и вашим отъездом.
— Вы правы, я забыл.
— Он вас очень любит. Правда, что он ничего не решает, не посоветовавшись с вами?
Мишель улыбнулся.
— Я почти в этом уверен. Так, например, в своем последнем письме, он меня просит найти инженера для его отца и посоветовать ему самому в выборе автомобиля… Вот доказательства доверия!.. Ничего не поделаешь, привычка. Мы любим разговаривать с Дараном обо всем, что нас интересует, все равно, значительном или маловажном. Я знаю всю его жизнь, он знает всю мою. Да, мне кажется, он очень меня любит… и я его люблю, как брата.
— Тем лучше, Мишель, — объявила Сюзи, — Даран мне нравится, я его также полюблю.
Мишель казался удивленным.
— Я боялся, чтобы Даран не показался вам … как бы сказать? немного полинявшим. Тем лучше, вы вызываете его восхищение. Вероятно не стараясь об этом, вы его очаровали.
Она засмеялась тихим и нежным смехом, затем со своей детской манерой пробормотала:
— Скольких людей я так очаровала! это смешно!
Мишель не находил, чтобы это было смешно, но он удержался высказать свою мысль; он слишком боялся угадать в этой улыбке сирены любовь к борьбе, желание триумфа! Он слишком хорошо сознавал смутную досаду, которую испытывала временами молодая девушка, находя „мало поддающимся обольщению“, — как она выражалась, — своего друга! Затем внезапно перед ним предстали призраки Деплана, Поля Рео, всех молодых людей, которые подобно Дарану, но менее наивно, чем он, подчинились очарованию и которые во время прогулки в Франшар будут по обыкновению глупо увиваться вокруг нее. И он удовольствовался тем, что сказал с большей серьезностью, чем это следовало:
— Вы знаете, что я предпочел бы, чтобы меньшее количество людей было вами очаровано.
Но Сюзи не имела ни малейшего желания сердиться в это утро, ни даже подразнить кого-либо.
— О, Мишель! — воскликнула она с упреком, слышавшимся в ее ласковом голосе, — мне кажется, вы должны были бы избавить меня от этих злых слов. Я была так спокойна и даже так серьезна в продолжение всего времени после бала у Сенвелей.
— В продолжение двух дней!
— Вчера в особенности, знаете, у г-жи Рьеж, я сидела подле Раймонда Де… господина Деплана; знаете ли, о чем я с ним говорила во время обеда? Об американский конституции! Он не мог придти в себя, мой дорогой! Вы довольны, я думаю?
Он смотрел на нее, улыбаясь по прежнему, признавая, что в общем она права; так как он заметил, что она была против обыкновения более осторожна, напоминая ребенка, наблюдающего за собой, и что несколько раз быстрым взглядом она искала его одобрения, неисправимо кокетливая в этой новой роли.
— Очень доволен, — ответил он.
И он добавил, этот раз шутя:
— Отчего бы вам еще не поговорить об американской конституции во время предстоящей прогулки? Это может быть было бы средством утомить вашу обыкновенную свиту.
Сюзи посмотрела на него и сказала откровенно:
— Но у вас у самого есть превосходное средство утомить мою обыкновенную свиту?
— Скажите его скорее.
— Это… самому сыграть роль жениха немножко лучше, чем обыкновенно, например, оставаться подле меня, бросаться за цветами, на которые я смотрю, иметь вид…
Мисс Северн смеялась, но в голосе ее была едва заметная дрожь.
— Наконец, — заключила она, — вы знаете прекрасно, какой вид имеют женихи, не так ли? и что у вас его совсем нет… это не упрек!
— Он был бы немного несправедлив, я думаю. Вы мне заявили, что женихи, согласно обыкновенному шаблону, вам очень скучны и что вы желали бы доброго товарища.
Она вновь засмеялась: