Часто дышу и с опаской наблюдаю за волком, но тот, как ни странно, стоит на месте, только демонстративно длинным языком проводит по острым клыкам. Сглатываю и, придя, наконец, в себя, резко поворачиваюсь, но тут чья-то мужская ладонь припечатывает мой рот.
– А-м-гр, – вырываются из меня нечленораздельные звуки, но затем меня стискивают другой рукой поперек талии.
Пытаюсь дергаться, чтобы высвободиться из чужой хватки, но тщетно. Тот, кто держит меня, намного превосходит в силе.
– Привяжите ее к дереву, веревки все еще целы, – добавляет холодным тоном главный. – И отправьте кого-нибудь на поиски той селянки. Она слишком много видела.
От его слов мне становится дурно. Неужели это какая-то разбойничья банда, промышляющая в Аруанских лесах? Отец… В этот момент именно он предстает перед глазами. Уповаю на то, что несмотря на спрей, меня найдут. Больше ни на что надежды нет…
– Как скажете, ар-р-рити, – утробный полурык-полубас держащего меня в тисках.
Тело от его голоса холодеет, ведь такие звуки мне знакомы. Неужели это тоже оборотень? Но что они делают рядом с демоном, да еще и высшим? К горлу от страха подкатывает тошнота, по позвоночнику пробегают разряды молний, а тело покрывается липким потом. Рука от моего лица убирается, но не успеваю я издать хоть какой-то звук, как в рот мне запихивают жесткую тряпку. Всхлипываю, отчаянно сопротивляюсь, упираясь пятками о почву, пока незнакомец, которого я так и не увидела, тащит меня куда-то. А затем спину простреливает боль. Не жалея, меня швыряют об ствол крупного дерева. Чувствую, как в шею впиваются острые зазубрины коры.
– Стой смирно, если не хочешь, чтобы я подпор-р-ртил такое милое личико, принцесска, – зловонное дыхание опаляет мои щеки и нос.
По щекам текут бессильные слезы, ведь даже двигаться я не в силах. Руки крепко стягивают какой-то веревкой, в темноте сильно не разглядишь. Кисти рук немеют, болят от того, насколько туго связаны руки за спиной. А затем меня сильнее прислоняют к стволу и обвязывают вокруг него цепью. Лязг отдается эхом в ушах. Будь у меня возможность говорить, я бы крикнула, что они еще пожалеют. Не знают, с кем связались, и что мой отец их убьет. Но затем в голове резко начинает щелкать осознание. Они ведь приняли меня за мою сестру – Радмилу. Если даже это их не останавливает, то что уж говорить обо мне. Пусть я и дочь Архонта Северного края Альтаира Демидова, но раз они не гнушаются идти даже против власти Небесного Лога, держа в плену наследницу Златокрылых, то никакие увещевания не помогли бы.
– Что, дорогуша, не очень-то похоже на императорские перины? Привыкайте, принцесса, – ехидничает демон, чьего имени я до сих пор так и не знаю. – Путь на восток нам предстоит долгий.
Часто дышу, но при его словах замираю. Какая ирония судьбы… Не будь я сейчас в таком положении, рассмеялась бы от такого поворота. Если нам по пути, то рано или поздно мы и так бы встретились. Пусть не этой ночью, но гораздо позже.
– Все же это судьба, Лиам, не находишь? – мужчина в балахоне подходит ближе и острым когтем, едва касаясь, проводит по моей щеке.
Дергаю головой, не желая, чтобы он хоть как-то прикасался ко мне, но кончик острия задевает кожу. Больно. Но это вызывает у мужчины лишь гортанный смех. Неприятный. Каркающий. Зловещий до дрожи во всем теле. Словно мне под кожу вогнали тысячу мелких иголочек. Да и рана, из которой по ощущениям течет кровь, болит и ноет. Демон же подносит палец с когтем и снова задевает это место, вызывая у меня боль. Не обращает на это внимания, ковыряет, а затем подносит свою конечность ко рту, высовывает язык и лижет. Прикрываю глаза от омерзения. Но с прикрытыми веками еще страшнее, так что снова смотрю на похитителя.
– Сегодня девятнадцатый лунный день, – говорит он, прикрывая глаза, словно в наслаждении. – Прекрасная ночь. И артефакт у нас, и золотая девчонка, а скоро будет и белый волчара. Осталось самое легкое.
– Ар-р-рити, – вступает в перепалку тот волк, что пленял меня, все это время он стоял где-то сзади, не позволяя увидеть себя ни на миллиметр. – Опасно считать легкой задачей добычу ме…
– Тихо, Крис, – главарь приподнимает в такт приказу указательный палец, увенчанный странным черным кольцом.
В ночи я вижу не очень хорошо, так что разглядеть форму не получается, вот только видно, что украшение довольно массивное. И поскольку оно единственное на нем, то это вызывает вопросы. И вертится что-то такое в голове, словно я видела его где-то уже когда-то. Но додумать мысль не получается, раздается шорох. Шум листвы. С колотящимся сердцем, в надежде всматриваюсь в глубину леса, надеясь, что это Сверр с Руаном. Как же жалею сейчас, что не открылась им, кто я, когда была возможность. А теперь даже рта раскрыть и голос подать не могу. Зыбкое ощущение тревоги и неопределенности не покидает. Что, если они пройдут мимо, не учуяв нас?