В этот день меня не беспокоили. То ли Тэона понимала, что я сама попрошу её отложить нашу беседу, то ли брат запретил ей ко мне приходить – было неважно. Главное, что я провела остаток дня в спокойствии. Трижды слуги приносили мне подносы с едой, которые я трижды же отправляла обратно нетронутыми. И когда ночь опустилась на землю, улеглась в кровать и почти мгновенно заснула.
На следующее утро я, как ни странно, тоже проснулась отдохнувшей и полной энтузиазма. В общем и целом, картина окружающего меня мира стала ясна, как себя в нём вести – примерно тоже. А значит, придётся действовать в имеющихся условиях.
Завтрак я буквально смела за секунду, благоразумно решив, что морить себя голодом – самое последнее занятие, которому стоит предаваться. И всё же нужно будет озадачить своего будущего мужа покупкой новых платьев. И обуви. В общем, дел оказалось невпроворот.
Правда, выйдя из гостиной и оказавшись в коридоре, я столкнулась с первой трудностью – совершенно не имела представления, куда идти, чтобы отыскать Тэону. Зато за дверью обнаружилось сразу двое стражников. Интересно, Адальмар приставил их ко мне, чтобы я не сделала то единственную разумную вещь, что сама просилась на ум?
– М-м-м… уважаемый, – не зная, как ещё обратиться к стражу, проговорила я. Лицо последнего осталось непроницаемым. – Вы не могли бы проводить меня к госпоже… Мор? Сестре вашего, эм… Адальмара.
Страж моргнул раз, другой, после чего отрапортовал:
– Госпожа Мор отбыла из замка рано утром.
Прекрасно. Значит, мне снова сидеть в своей комнате? Это было последним, чего я желала.
– Тогда… отведите меня куда-нибудь. Я не знаю… куда. Замок же большой?
Страж снова заморгал так часто, что я так и увидела, как в его голове крутятся и вертятся винтики и шпунтики.
– Желаете ли посетить библиотеку? Или зимний сад? – гаркнул он, и я поморщилась.
– Совершенно необязательно так кричать. Ведите в библиотеку.
Страж оказался весьма разговорчивым парнем. Стоило только нам пройти пятый коридор, как он начал рассказывать о том, что у Адальмара в замке находится самая огромная библиотека в северной округе. А такого огромного сада, в который завезены бабочки всех видов и размеров, нет даже у особей королевских кровей.
Кстати, это ещё один пункт, о котором мне следовало бы разузнать. Какова в этом мире форма власти? Какое место занимает в ней мой жених?
Страж толкнул передо мной огромную тяжёлую дверь, отступил в сторону, и я с замиранием сердца вошла в огромное – надо ли говорить, что у Адальмара и оно было таким? – помещение. Бесконечные ряды и полки с книгами. Шкафы, высотой до потолка – и всюду золотистые, серебристые, благородно-изумрудные, чёрные корешки, на которых вытеснены буквы названий.
– Благодарю, – выдохнула я и, пропустив мимо ушей обещание стража остаться за дверью и проводить меня после осмотра, куда я пожелаю, шагнула вперёд.
Здесь пахло… потрясающе. Терпко, но в то же время свежо, без ароматов застоявшейся пыли. Книгами, деревом и… Адальмаром.
Как только эта мысль пришла мне в голову, я поморщилась. Никакого Теогарда хотя бы здесь, пока я наслаждаюсь одиночеством. Я прошлась вдоль бесконечных рядов с книгами, попутно читая названия на корешках, но мало что понимая в них. Унылая задница Адальмар, похоже, во всём следовал своим правилам быть самым скучным и мрачным типом на свете.
Добравшись до стола, возле которого стояло несколько кресел, я устроилась в одном из них. Прямо передо мной лежали кипа бумаг и длинные штуковины, похожие на карандашные грифели. И почему-то моя рука сама по себе потянулась к ним, словно тело знало, что делать.
Я устроила лист плотной бумаги на коленях, зажала в пальцах грифель и… неожиданно для самой себя, начала наносить на белое полотно штрихи. Перед глазами стояла фигура Теогарда – прищуренный взгляд ледяных голубых глаз, полные губы, словно вычерченные размеренными линиями, скулы, на которых играли желваки.
Сходство было потрясающим. Казалось, что тело Эллы прекрасно отдавало себе отчёт в том, как именно создать настолько похожий на оригинал портрет. И мне ничего не нужно было делать – просто мысленно представить образ Теогарда.
Когда рисунок был закончен, я повернула его к свету и прикусила нижнюю губу. И вправду – один в один мрачный обитатель этого огромного замка. Который меня просто ненавидит и ищет любой повод, чтобы доставить самые ужасные страдания.
Неожиданно разозлившись, я бросила рисунок на стол и стала яростно водить по нему грифелем, пока бумага не порвалась. Детский поступок, но он доставил мне удовлетворение. Теперь от портрета Теогарда остались только глаза, которые смотрели на меня с осуждением. Или мне это только казалось – неважно.