– Господин Абель, – начала я, подбирая слова. Раскрывать карты раньше времени не хотелось, тем более, я очень сомневалась в том, что мне поверят, если начну заверять направо и налево, что я не та, кого они во мне видят.
– Можно просто Абель.
– Кхм… Абель, а этот Тео Альмагель…
– Адальмар.
– Да, Адальмар.
Надо будет выучить его фамилию, а то снова могу попасть в неудобное положение.
– Так вот – зачем я к нему еду?
Я поняла, что сказала что-то из ряда вон выходящее сразу, как только на моей талии предупредительно сжалась рука Абеля, которой он меня придерживал.
– Видите ли, я очень плохо помню всё, что предшествовало этой поездке, – пояснила я, пока Абель не начал подозревать неладное. – А когда ударилась головой…
– Вы невеста Теогарда, госпожа Аллаос, – ровным голосом ответил Абель, и теперь уже настала моя очередь вцепляться пальцами в его руку, которой он держал поводья.
Значит, меня везли на собственную свадьбу, когда на карету напали. Кстати, почему это случилось? Невеста не должна была добраться до замка Аль… Адальмара? Её должны были убить? А что если… что если её и убили, потому я стала ею?
От этих вопросов, на которые у меня не было ответов, закружилась голова, так что пришлось потереть виски пальцами, что Абель воспринял по-своему. В его тоне снова засквозило беспокойство, когда он наклонился к моему уху и спросил:
– С вами всё в порядке?
– Да, – соврала я, наблюдая за тем, как из-за холма, который мы обогнули, показывается огромный и мрачный замок. Он был таким пугающим, но одновременно величественным, что у меня дух захватило. Чёрная громада на фоне багровеющей вены заката. Острые шпили, устремлённые в темноту небес, сторожевые башни, в которых полыхали языки сигнального огня… Мне стало очень страшно, но одновременно внутри родился восторг. Такой испытывала только раз, когда прыгала в пропасть с тарзанки. – Я просто не могу понять, что могло значить нападение на мою карету.
– И я тоже, госпожа Аллаос. Но смею вас заверить – Теогард не успокоится, пока не найдёт и не уничтожит тех, кто это сделал.
В голосе Абеля послышалась сталь, от которой мне тоже стало не по себе. Он пустил коня в галоп, и мы стали приближаться к замковой стене с какой-то космической скоростью, что не прибавило мне спокойствия. Значит, Адальмар обожал свою невесту настолько, что готов был убить любого, кто посягнёт на её жизнь. Интересно, как вообще они познакомились? Куда вместе ходили… ну, точнее, как у них тут было принято? Балы, конные прогулки, ночи под луной?
Хотя, такая любовь между «мной» и Тео была мне только на руку. Осталось только как-нибудь выяснить обстоятельства нашего знакомства, ну и всё, что предшествовало этой помолвке. А… Ещё бы неплохо узнать своё имя, ведь не звал же «меня» госпожой и жених.
Интересно, какой он? Красивый или не особо? Статный, высокий? Или наоборот – коротышка с пивным животом?
Эти вопросы мелькали в моей голове калейдоскопом, но задавать их я не спешила – достаточно было и того, что я уже наверняка навела на себя подозрения Абеля. Да и времени на беседы больше не осталось. Мы уже подъехали к высоким воротам, которые открылись перед нами, давая возможность въехать в длинный каменный тоннель. Он привёл нас к внутреннему двору, поражающему своими размерами. Должно быть, сюда бы вместились три Дворцовых площади разом. Я заворожённо осматривалась, но понимала, что почти ничего кругом не вижу – от волнения голова кружилась и всё расплывалось перед глазами. И когда Абель спешился, вздрогнула от его звучного голоса, усиленного многократным эхом:
– Приехали, – возвестил он, и протянул руки, чтобы помочь мне слезть на землю.
Я замешкалась. В голову настойчиво лезла дурацкая идея пришпорить коня и… вот дальше этого самого «и» моя фантазия не простиралась, ибо чем окончится этот побег, куда мне ехать, что предпринять – я не знала. Равно как и того, почему вообще думаю о попытке обрести свободу. Меня же не держат здесь насильно. Я приехала к своему жениху, возможно, именно в этом мрачном гигантском замке и найдутся ответы на все мои вопросы.
– Не бойтесь, я вам помогу, – расценив по-своему моё замешательство, заверил Абель, и тон его стал покровительственным.