Пульс учащается. Дыхание тоже.
Медленно опускаю руку и провожу языком по нижней губе, после чего набираюсь мужества и поворачиваюсь.
Демид стоит в проходе, лениво подперев плечом арку. И на удивление… он одет. Футболка и треники, которые подчеркивают спокойную выпуклость в паху. Сдавленно сглатываю и быстро отвожу взгляд.
— Немного, — бормочу в ответ, стискивая пальцами край столешницы, и вновь сосредотачиваюсь на безэмоциональном лице Демида. — Смотрю, тебе тоже не спится, — приподнимаю уголок рта.
Демид кивает.
— Типа того.
За считанные секунды кухня словно сжимается, а неловкость в тишине между нами становится оглушительной.
Внезапно Демид отталкивается от стены и, прихрамывая, приближается, вынуждая меня насторожиться.
А когда его грудь практически касается моей, в животе расползается чертово тепло, и я вжимаюсь в столешницу, а потом, немного запаниковав, дергаюсь в сторону, но Демид просто протягивает руку, чтобы взять мой стакан.
Нервно наблюдаю, как он наливает в него воды и выпивает большими медленными глотками, от которых кадык на его горле провокационно дергается.
Я зажмуриваюсь, ненавидя себя за эту мысль. И, разозлившись, решительно обхожу Демида, нарочно задевая плечом. Ему кажется забавным дразнить меня? Или что это? Прощупывает грань моего терпения? Зачем он все это делает?!
Так, хватит. Пора с этим заканчивать.
Я останавливаюсь. Вдох. Выдох. Стискиваю кулаки и резко поворачиваюсь, встречаясь с ним взглядом. Демид стоит передо мной, сложив руки на груди и подпирая бедрами столешницу.
Чувствую, как во мне разгорается потребность высказать все, что я думаю о его высокомерной заднице. Втягиваю носом воздух и приближаюсь к нему.
— Послушай, — тру пальцами висок, — так больше не может продолжаться.
Демид хмурит черные брови и прищуривается.
— Эм… — в горле что-то сжимается. — Это ненормально. Так не должно быть. Ты… я… это все неправильно, Демид. Нужно остановиться, пока… — я указываю на него и на себя, — мы не шагнули за грань. — А потом я давлюсь удушливым смешком. — Хотя это звучит абсурдно после… нашего знакомства. Знаю… Но это не в счет, тогда я не знала, что это ты.
Демид продолжает буравить меня тяжелым взглядом, и нервы начинают буквально искрить.
— Я ведь могу рассчитывать на твое молчание? — в отчаянии больно закусываю нижнюю губу. — Просто давай пообещаем друг другу: все, что произошло, останется между нами и мы просто это забудем! Сотрем из памяти! И… отвечая на твой вопрос. Я люблю Макса. — Сердце почему-то спотыкается на этих словах. Выдыхаю и убираю волосы за ухо, глядя, как грудь Демида начинает чаще вздыматься и опадать. — В общем, я попрошу тебя съехать от нас как можно скорее. Не хочу больше провокаций, а ты без них не можешь. Не нужно, Демид. Остановись. Ничем хорошим это не кончится.
Несколько секунд он молча прожигает в моей груди дыру, его челюсти напряжены до выступающих желваков, а затем он отталкивается от столешницы и нависает надо мной. У меня перехватывает дыхание, но я выдерживаю его близость. Становится жарко. Твою мать…
Я замираю, когда он тянется рукой к прядке моих волос, пропускает ее сквозь пальцы, а потом как ни в чем не бывало отстраняется и его лицо становится до неузнаваемости безразличным.
— Если тебе так будет проще, — приглушенно произносит он и, разворачивается, чтобы уйти. В арке он на секунду останавливается, и до меня доносится едва уловимое:
— Я ошибся. Ты не подходишь моему брату.
Глава 13
Спустя несколько дней
С той ночи я больше не видела Демида.
Он собрал вещи, и наутро его уже не было в нашей квартире.
Сказать, насколько паршиво я себя чувствовала, значит ничего не сказать.
Проявила ли я трусость, избавив саму себя от искушения? Не знаю. Скорее всего, это было благоразумие, которое мне все же удалось сохранить.
— Яся, не помешаю?
Вскинув голову, замечаю в дверях своего кабинета Виталия Ивановича. Я даже не слышала, как он вошел.
Прочистив горло, распрямляю плечи.
— Нет, Виталий Иванович. А что хотели?
Он кивает и прикрывает за собой дверь.
— Тот парень, которого ты приводила на осмотр колена, — врач садится на стул для пациентов и закидывает ногу на ногу, — Демид Серов. Как у него дела?