— Не знаю, какого ты обо мне мнения, но я не оставляю девушек на вокзалах ночью в одиночку.
— Я не против одиночества, — шепчу, прислонившись виском к стеклу.
Демид заводит машину.
— Переночуешь у меня. А утром примешь решение.
Я не хочу с ним спорить и, если честно, настолько опустошена, что мне уже плевать, где ночевать. Я просто хочу скорее закрыть глаза, чтобы наступил следующий день и я смогла уехать.
Виски пульсируют и, даже когда закрываю глаза, мне не становится легче. Чтобы хоть как-то отвлечься, снова захожу на сайт и покупаю билет на утренний поезд.
Я не передумаю.
Но все равно не могу игнорировать беспокойство, пробирающееся под ребра, чтобы заполнить пустоту. Потому что на какой-то процент я сомневаюсь в своем решении. Боюсь, что больше уже не вернусь сюда, если уеду.
Я даже не замечаю, как дворники снова начинают усердно работать, когда мы подъезжаем к элитным многоэтажкам. Грустная улыбка трогает мои губы. Мне нравится этот район. Он не совсем в центре, и здесь своя атмосфера. И дышится легче, возможно, из-за того, что близко Финский залив и много парковых зон.
Демид глушит мотор и первым покидает салон, а я продолжаю смотреть, как множество капель бьются о стекла и, опережая друг друга, стекают вниз. Одна за другой.
Я слышу, как открывается багажник и Демид вытаскивает чемодан.
Протяжный вздох вздымает мою грудь, когда дверь распахивается и капли дождя с порывом ветра врываются в салон. У меня перехватывает дыхание — я выбираюсь под ливень.
Спустя пару минут мы наконец скрываемся в подъезде, но на этот раз дождь был таким сильным, что мы успели промокнуть до нитки.
Но мне, если честно, плевать.
Лифт в считанные секунды поднимает нас над Финским заливом, и я сосредотачиваюсь только на открывшемся виде, абстрагируясь от того, что снова нахожусь с Демидом в замкнутом пространстве. У меня возникает желание удариться лбом о стекло и, может, не один раз, но двери с характерным звуком открываются и, развернувшись, я выхожу за Демидом.
Он открывает дверь и, заметив мое замешательство, шагает ко мне, кладет ладонь на поясницу и подталкивает меня в квартиру. Я сбрасываю обувь и наблюдаю, как Демид скрывается в одной из комнат.
— Я еще не успел обустроиться, — объясняет он громко, — но самое необходимое уже готово. Жить можно.
— Это… твоя?
— Да. От спорта мне досталось не только больное колено.
Медленно расхаживаю по просторному помещению, в котором не хватает мебели, и звук шагов отдается от стен и потолка. Останавливаюсь напротив большого панорамного окна, обводя взглядом огни ночного города.
— Красивая квартира. И район хороший, — говорю тихо, замечая в отражении приближающегося Демида со стопкой вещей в руках. Он уже переоделся.
Я перевожу взгляд на полотенце и халат, вскидываю брови и как-то невесело усмехаюсь, поднимая взгляд к его лицу.
— Значит, я тебя выгнала, а ты решил разделить со мной крышу над головой и даже предлагаешь свою одежду?
Демид подходит ближе.
— Я не злопамятный.
— А жаль.
— Достаточно просто сказать спасибо, — возвращает мне мои же слова.
— Спасибо. — Чувствую, как разочарованное сердце снова начинает стучать быстрее. И этот глухой звук отдается эхом в ушах. Я опускаю взгляд на его губы и, делая глубокий вдох, прикрываю глаза.
Мне не стоит этого делать.
Иначе Демид сочтет меня по-настоящему глупой мстительницей, но, если быть откровенной, я думала о его губах задолго до измены своего жениха…
А когда я открываю глаза, то оказываюсь ближе, и не знаю, кто из нас сделал этот шаг.
К черту.
Я комкаю футболку на его груди и, привстав на носочки, захватываю нижнюю губу Демида…
Удовольствие мгновенно растекается внизу живота тяжестью, которая в следующую секунду превращается в тупую боль. Я резко отстраняюсь от Демида, прижимая тыльную сторону ладони к губам:
— Прости, — шепчу сквозь прерывистое дыхание. — Прости… не знаю, что на меня нашло. — Взгляд бегает из стороны в сторону, потому что я чувствую себя идиоткой, но Демид приподнимает пальцами мой подбородок, заставляя встретиться с его спокойным взглядом.