Он был в бешенстве.
— Итальянцы никогда не согласятся на брак, — сухо сказал Максим, повернув голову, чтобы посмотреть в окно. — Они приверженцы традиций и никогда не вступают в брак вне Фамильи.
Это было правдой. Итальянцы известны тем, что женятся только на представителях других итальянских родов. Я и сама никогда не слышала о союзе между Коза Нострой и Братвой, но это не значит, что он невозможен.
Затем раздался низкий голос Александра, ясный как божий день.
— Ты хочешь брака, sestra?
Я повернула голову, чтобы посмотреть на него. На его лице играла ухмылка, а глаза сияли весельем.
— Это было бы не самое худшее предложение в мире, старший брат, — ответила я, подмигнув ему. — Я? Замужем за будущим главой Коза Ностры? Кто знает, сколько веселья я смогу испытать?
Потому что у меня закрадывалось подозрение, что если брак и будет предложен, то только со старшим сыном Де Луки, а значит, когда Алессандро в конце концов отойдет от дел, королевой Нью-Йорка стану я. Неплохая мысль, если учесть, что здесь я этого никогда не получу. Александр был тем, кто унаследует титул нашего отца.
Лицо Александра расплылось в широкой улыбке, его большое тело затряслось от смеха.
— Они не станут предлагать брак, — вмешался Максим. — Этого не произойдет. У них так не принято.
Я снова посмотрела на него. Его глаза были устремлены на меня, а руки сжаты на коленях. Его тело было напряжено от гнева, и со своего места напротив я могла видеть, как у него подергивается челюсть.
— Если будет предложен союз, то единственным способом закрепить его будет брак. Это единственный логичный вариант развития событий, — жестко ответил Александр, прищурив глаза на Максима.
— Они не сделают этого, потому что она не итальянка! — шипел Максим, указывая прямо на меня.
Мой отец нахмурился, заметив его вспышку.
— Держи себя в руках, Максим, — выругался он, словно разговаривал с ребенком.
Максим опустил руку и выпрямился. Он обвиняюще прищурился, глядя на меня, как будто я всё это подстроила.
Ну, ты вроде как так и сделала.
— Этого не произойдет, — пробормотал он. — Не произойдет.
Похоже, он пытался убедить скорее себя, чем нас, но в любом случае я промолчала, оставив этот разговор без внимания.
Через некоторое время мы приземлились в большом открытом поле. Черный внедорожник был припаркован и готов к поездке, как только мы приземлились. Мы все забрались в него и отправились к месту назначения.
Поездка в машине была напряженной, тот разговор всё ещё висел в воздухе. Было понятно, что Максим всё ещё злится из-за всего этого. Он даже не пытался это скрыть. Вот урод. Если мой отец и Александр не знали о наших отношениях раньше, то теперь точно, блять, знают.
Через некоторое время мы остановились перед большим зданием. Я понятия не имела, кому оно принадлежит, но верила, что у отца всё налажено. Как только мы припарковались, Максим выскочил из машины, открыл дверь, и мы все вылезли наружу. Позади нас остановился еще один черный внедорожник, из которого вышли четверо людей отца и, не говоря ни слова, заняли позицию позади нас. Зная, насколько подготовленным всегда был мой отец, он, должно быть, прислал людей раньше, чтобы они осмотрели здание до нашего приезда и убедились, что это не какая-то засада.
Когда мы вошли в здание, мой разум начал работать в усиленном режиме. Я окинула взглядом комнату, в которую мы только что вошли, в поисках какой-либо угрозы, но её не было. Здесь было совершенно пусто.
Мы шли по главному этажу, не замечая ни души, не слыша ни единого звука, кроме цоканья моих каблуков.
Отец привел нас к лифту в дальней части здания. В нем было тесновато, но мы все втиснулись внутрь. Когда дверь закрылась, и лифт начал подниматься, я почувствовала, как что-то коснулось моей руки, и, опустив взгляд, увидела Максима, обхватившего пальцами мое запястье. Я растерянно посмотрела на него и попыталась отдернуть запястье, но его хватка тут же усилилась. Его губы сжались в напряженную линию, и я увидела, как запульсировала вена посередине его лба. Он сжал ее сильнее, до боли, и я изо всех сил старалась не реагировать. Как только лифт звякнул, оповещая о нашем прибытии на наш этаж, я прищурилась, глядя на него, и высвободила свое запястье. На этот раз он отпустил её, но по выражению его лица я поняла, что это ещё не конец.
Первым вышел отец, за ним справа — Александр, слева — я. Максим занял позицию позади нас, вместе с другими людьми моего отца. Мы шли в полной тишине, никто не издавал ни звука. Мы прошли мимо нескольких конференц-залов, каждый из которых был абсолютно пуст. Здесь было совершенно безлюдно.