— Мой отец правил очень долго. Ему было всего двадцать девять, когда убили моего деда и сделали его Доном. Он готов расстаться со своей империей. Готов двигаться дальше по жизни с моей мамой, — на его лице появилась грустная улыбка, словно он был рад за родителей, но грустил, что теряет своего Дона. — Я готов взять власть в свои руки, это то, для чего меня растили. К этому я готовился всю свою жизнь. Однако одним из его условий было то, что я должен был предварительно жениться. Не спрашивай меня почему, я сам понятия не имею. Это было просто одно из его правил.
Секундочку.
Мой мозг начал работать сверхурочно, пытаясь найти правильную комбинацию слов, чтобы выразить то, что вертелось у меня в голове.
— Просьба о браке между нашими семьями была импульсивным решением, принятым тобой. Я видела, как ты разговаривал с Алессандро, а потом он сделал предложение.
— Да? — спросил он, сбитый с толку ходом моих мыслей.
— Значит, если он уже планировал уйти в отставку, когда вся эта заварушка закончится, то у вас уже должна была быть женщина, на которой можно было бы жениться.
Я сформулировала это как утверждение, но он ответил так, словно это был вопрос.
— Да, — вздохнул он. — Была женщина, на которой я должен был жениться.
Я ничего не могла поделать с невероятной ревностью, которую почувствовала от его слов. Блять, я познакомилась с этим чуваком только сегодня. Я знала, что не имею никакого права ревновать, но, черт возьми, я ревновала.
— Кто? — спросила я, стараясь скрыть ревность в моем голосе.
— Ее зовут Габриэлла. Она дочь одного из высокопоставленных людей в Фамильи.
Эх, Габриэлла. Держу пари, эта сучка чертовски красива.
— Значит, она из Коза Ностры? Значит ли это, что люди будут злиться, что ты женишься на посторонней, а не на ней?
Артуро пожал плечами.
— Всегда найдутся те, кто будет злиться из-за этого. Они это переживут.
Может быть. Но я в этом сильно сомневаюсь. В зависимости от степени их гнева это может означать, что я уже нажила себе врагов в месте, где мне предстоит провести остаток жизни. Неужели я действительно хочу переехать туда, где буду постоянно оглядываться через плечо?
Еще одна мысль пронеслась у меня в голове, и я напряглась.
— Что это будет за брак? Деловой или личный?
— Что ты имеешь в виду?
— Деловой означает, что мы муж и жена на бумаге, но не в реальной жизни. Личный, что во всех смыслах этого слова мы муж и жена. Он означает преданность, верность. Я знаю, что мафиози склонны делать все, что им заблагорассудится, в том числе изменять своим партнерам. Я этого не потерплю. Ты женишься на мне и ты мой. Ты не суешь свой член в других сучек.
Он усмехнулся и постучал меня по носу.
— Значит, только в одну сучку?
— Да.
Наверное, мне следовало бы оскорбиться, что он назвал меня сучкой, но я не оскорбилась. Я та ещё сука. И горжусь этим.
— Если я буду получать от тебя то, что мне нужно, не вижу причин, почему я должен искать это где-то еще.
— И что ты имеешь в виду, говоря, что получишь то, что тебе нужно?
Он грубо обхватил мою киску, и я ахнула от шока.
Господи, мать твою.
— Это. Это то, что мне нужно. Я мужчина, Илиана. Мне нужен секс. Если это будет настоящий брак, в котором мы будем хранить верность друг другу, ты будешь давать мне то, чего я хочу, и тогда, когда я этого хочу?
— Это зависит от обстоятельств.
Он провел ладонью по моему клитору, и я застонала. Подошел ближе, его горячее дыхание коснулось моей кожи, когда он уткнулся носом в шею.
— Каких? — вздохнул он.
— От того, насколько ты хорош в этом.
Он снова усмехнулся и провел языком по моей шее, захватывая мочку уха ртом. Слегка потянул ее зубами, и я вздрогнула.
— Не думаю, что это будет проблемой, kotyonok.
Почему он продолжает называть меня котенком?
— Судя по мурашкам на твоей коже, румянцу на щеках и участившемуся дыханию, ты согласна, не так ли? — его свободная рука прошлась по моему телу и снова зажала горло, сорвав очередной стон с моих губ. Он хихикнул. — О да, ты определенно согласна.
Да, я точно, блять, согласна.
Мое тело молило о его прикосновениях, страсть бурлила в моей крови и делала меня такой горячей, что я просто хотела сорвать с него одежду прямо сейчас и трахнуть его на полу моей спальни. У меня кружилась голова, похоть поглощала всю мою сущность, а сердце колотилось в груди. Я чувствовала выпуклость в его брюках, его твердый как камень член упирался в мою ногу. Мне хотелось только одного, взять его в руки, почувствовать, как он пульсирует в моей ладони, поиграть с ним и услышать его стон. Нет ничего сексуальнее, чем мужчина, стонущий от удовольствия.