— Да ну? И что, блять, ты собираешься с этим делать? — Он сделал шаг вперед, копируя Артуро, полностью закрыв пустое пространство между ними.
Они стояли нос к носу, ни один не отступал. Я посмотрела на Александра, который стоял рядом с Николаем, в стороне. Они оба отошли от опасной зоны, когда ситуация начала накаляться. Однако он не выглядел ошеломленным поворотом событий. Неа. Ничуть. Вообще-то, если бы я не знала его лучше, я бы сказала, что этот ублюдок был в предвкушении.
Думаю, мне не стоит удивляться. Александр всегда любил драки. Чем кровавее, тем лучше, по его мнению.
— Может, хватит? — прошипела я на них.
Они оба лишь пожали плечами.
Эххх, просто, блять, бесполезно.
— Если бы ты не был братом Илианы, и твое убийство не разожгло бы войну, я бы перерезал тебе глотку, — прорычал Артуро.
Лукьян сделал шаг назад, его глаза вспыхнули азартом. Он широко улыбнулся, потянулся в карман, доставая оттуда нож.
— Ну что ж, значит, не будем обращать на это внимания, да? Сейчас я просто человек, который хочет, чтобы ты убрался из моего дома, — он покрутил лезвие: так он всегда делал, когда был взволнован. — Давай, здоровяк, потанцуем.
— Лукьян. Довольно, — приказал глубокий голос. Мне не нужно было оборачиваться, чтобы понять, что к нам присоединился отец.
Лукьян напрягся, его глаза метнулись к приближающейся фигуре позади меня. Он выругался по-русски и вложил нож обратно в ножны. Он не выглядел довольным, что его прервали, но, с другой стороны, он всегда был таким. Скажи ребенку не делать что-то, и он тут же захочет это сделать.
Ко мне подошел отец, одетый в простые серые треники и темную футболку. Единственный раз, когда его можно было увидеть без костюма, — это перед сном. Его черные волосы были еще влажными после душа, а выраженные морщины на лице свидетельствовали о том, как он устал.
Он бросил короткий взгляд на Артуро, а затем перевел взгляд на Лукьяна.
— Давай, уходи отсюда. Я все объясню завтра.
— Но…
— Никаких «но», Лукьян! — огрызнулся отец. — Уходи сейчас же. И вы двое тоже.
Он махнул рукой Александру и Николаю. Они слегка поклонились, прежде чем уйти. Лукьян же хмуро посмотрел на Артуро и, уходя, показал ему средний палец.
Артуро хихикнул.
— Он мне нравится, — прошептал он мне на ухо, отчего по позвоночнику пробежали мурашки. — Он напоминает мне Винченцо. Братья — ты их любишь, но в то же время не можешь удержаться от желания выбить из них все дерьмо.
— Лукьян производит такое впечатление на людей, — ответила я, смеясь.
— О, я вижу.
Он повернулся лицом к моему отцу, с любопытством разглядывая его.
— Должен сказать, что Вы неплохо переносите моё присутствие здесь. Я думал, Вы пристрелите меня, как только узнаете, что я здесь.
Его глаза возбужденно вспыхнули, словно эта идея показалась ему забавной.
Сумасшедший. Какой же, блять, сумасшедший. Но я в своем роде тоже сумасшедшая.
Мой отец покачал головой, тихо посмеиваясь. Так он обычно делал, когда ребенок говорил что-то забавное.
— Неужели ты думаешь, что смог проникнуть сюда без моего ведома?
Лицо Артуро мгновенно вытянулось, улыбка исчезла с его лица.
— Ты был хорош, очень хорош, — продолжал отец. — Но со временем ты поймешь, что всегда есть кто-то лучше тебя. В данном случае это я.
— Как? Как Вы узнали, что я здесь? — спросил Артуро, сузив глаза.
Отец хмыкнул.
— Может быть, когда-нибудь я расскажу тебе. А сейчас уже поздно, и я не настолько доверяю тебе, чтобы позволить остаться в моем доме. Попрощайся, Илиана, Артуро уходит.
— Но есть вещи, которые нам нужно обсудить, отец. Детали того, что должно произойти дальше, — ответила я, морща брови в замешательстве.
— Все планы будут составлены в ближайшее время, но не сейчас. Попрощайся, Илиана, я провожу Артуро до главных ворот через тридцать секунд.
Отец щелкнул пальцами, и двое его солдат встали рядом с ним, по одному с каждой стороны.
Я сузила глаза, но не стала спорить. Я знала, что лучше этого не делать.
Повернулась к Артуро, и когда наши взгляды встретились, почувствовала, как у меня внутри все затрепетало.
— Полагаю, мы поговорим позже?
Его губы изогнулись в фирменной ухмылке, когда он произнес последнее слово по-итальянски.
— Presto6.
— Расскажи мне все! — взволнованно сказала Татьяна, держа в одной руке чашку кофе, а в другой — печенье. Она макнула печенье в свой кофе и отправила его в рот, пока я делала глоток своего кофе.
После того как Артуро ушел вчера вечером, я позвонила ей и попросила встретиться со мной в нашем любимом кафе. Она с радостью согласилась. Она была первым человеком, которому я звонила, когда мне нужно было с кем-то поговорить, той, кто помог бы мне разобраться в хаосе моих мыслей. Она всегда высказывала мне свое предельно честное мнение, независимо от того, насколько грубым или стервозным оно могло показаться. Если она считала, что ты не прав, она говорила тебе об этом. Если считала, что ты ведешь себя как сумасшедшая, она говорила тебе об этом. Если считала, что ты ведешь себя недостаточно безумно, она говорила тебе об этом. И ей было все равно, обидит ли она тебя при этом. У нее не было фильтра, она была бесцеремонно прямолинейна и всегда высказывала свое мнение. И мне это нравилось.