Наверно, мне стоило все сделать самой. Я единственный близкий родственник. Но теперь поздно.
Они уже ушли. Орел забрал их.
Эрнан возвращается на свое место, стоит, хмуро глядя в небеса.
– Так странно, – тихо говорит он, – по моей вине погибли тысячи людей. Я затеял эту войну, я повел их. И погибли не только солдаты, но и простые люди. Случайные. В своих домах, на улицах. Ты видела, что творилось на улицах, когда вошли войска? Я видел. Резня. Погибли женщины, дети, такие же, как и те, что лежат сейчас на костре. Ничем не лучше и не хуже. Не я их убил, не своей рукой, но все же. Но винить меня будут только за этих.
– Боги рассудят за всех.
– Пожалуй, – соглашается он.
В ноздри бьет запах горелого мяса.
Я пытаюсь отвернуться, становится нехорошо.
– Ты умирал, Эрнан? Ты был там?
Он как-то очень буднично пожимает плечами.
– Не знаю. Может, это был только сон. Я помню, как спускался в глубокий колодец. Помню свет… Не знаю, Тиль. Я умирал, но не знаю, умер ли до конца. Я помню удар об воду, меня оглушило, из носа хлынула кровь. Помню, как камень тянул меня вниз, как я задыхался, как горели и разрывались легкие, но… Не знаю.
– Страшно было?
– Страшно было сидеть и ждать утра. Знать, что будет. Страшно было подниматься на скалу. А там, в воде – уже нет.
– Оуэн умер быстро. Не успел испугаться.
Эрнан трет ладонью лицо, потом поворачивается, долго пристально смотрит на меня, словно желая что-то понять. Я отвожу глаза. Я уже и сама не знаю, зачем начала этот разговор.
– Ты любила своего брата? – вдруг спрашивает он. – Хаддина? Ты любила Хаддина, Тиль? Тебе дорога память о нем?
У меня все сжимается внутри. Кажется, я знаю, что он сейчас скажет. Всегда знала. Но я не хочу.
– Память – это все, что у меня осталось, – говорю я. – Ты отнял у меня все. Не отнимай хотя бы это.
Он кивает.
Пустота.
– Луцилия! Как я рада!
Флир ждала меня. И я, наконец-то, вздохнула с облегчением – хоть с кем-то можно поговорить, поплакать у кого-то на плече. Хоть кто-то, кого я действительно рада видеть! Пустота угнетала, я уже думала – она полностью захватила меня. Но улыбка Флир придавала немного сил.
Флир – дочь лорда Корсена, распорядителя королевской охоты, всегда веселая и беззаботная, мы давно дружны с ней.
Последние дни я не видела ее, не представляла, что случилось. Только бы все было хорошо.
– Как ты, Флир! Как твой отец?
Я боялась, она скажет, что Эрнан убил и его тоже. Боялась того, что могло случиться с ней самой, ведь замок полон солдат, и захватчики не церемонятся…
– Все хорошо, не волнуйся, отец уже присягнул на верность Эрнану. Ты разве не видела его на пиру?
Я даже вздрогнула. Как все просто.
Как все просто для нее. Отец присягнул, и волноваться не о чем. Тот король или другой – не важно.
– Нет. Мне было не до того.
– Ах, прости… – Флир на мгновение смутилась, но лишь на мгновение. – А расскажи, как он?
– Кто?
– Эрнан! Он такой красавец! А в постели он так же горяч, как в бою?
Меня передернуло.
Не удивило, пожалуй, но возмутило. Как можно?
– Он просто чудовище.
– Так плохо? – удивилась Флир. – Он был груб с тобой? Тебе не понравилось?
– Он убил моего брата! Он убил Маргед!
– Ну, Маргед… ты же ее терпеть не могла? А твоего брата давно стоило придушить, поделом ему.
Я не могла в это поверить. Вся эта война, все ужасы ничего не значили для нее? Все то, что случилось… И словно ничего не было. Словно так и должно быть.
– Что ты такое говоришь, Флир?
– Твой брат был той еще скотиной, уж прости. Как вспомню…
– Он был моим братом!
– Прости, – Флир нахмурилась. – Но, насколько я помню, твой отец когда-то убил всю семью Эрнана, а теперь он пришел и убил твою. Он имел полное право. Вы в расчете. Ты же всегда мечтала о нем?
– Нет.
Я отвернулась.
Мечтала. Но не так. Я была глупой девочкой и не понимала…
Как можно такое говорить? После похорон!
Мне хотелось прогнать ее. И в то же время я боялась вновь остаться одна. Боялась пустоты.
– Ну, так как он?
Флир обошла меня и присела на край диванчика, того самого, на котором спал Эрнан. Ей хотелось подробностей. Она была свежа и весела с утра, ей хотелось новых историй и подвигов. О! О подвигах Флир я знала многое. Ее отец, несмотря на звание лорда, скорее формальное, был совсем не богат. Не знаю, какими землями он владел, и владел ли вообще. У Флир не было шансов удачно выйти замуж, зато была цветущая красота.
Зачем ей еще и это? Зачем ей знать об Эрнане?
– Никак. Ничего не было.
– Не было? – удивилась Флир. – Ты пыталась зарезать его на пиру? Он поймал тебя и страстно поцеловал, потом поднял на руки и понес сюда. Говорят, он нес тебя всю дорогу, до самой спальни, по всем лестницам и переходам. И ты хочешь сказать, что после этого ничего не было? Он принес, и? И ничего?