Небо, как больно!
…демоны! Моя неразлучная четверка, мои друзья, моя поддержка, Заквиэль, Бальтазар, Аскар, Данталион…
Данте!
Прости меня, любимый!
Нет! Нет! Нет!
Не уходи, не оставляй меня, не надо. Не такой ценой, это слишком дорого для меня.
Только ты. Мне больше никто не нужен, только ты.
Зачем, ну зачем ты так со мной, любимая?
Пожалуйста, не надо! Нет!
Тепло, как же тепло!
Небо, крылья, синие как сапфиры глаза, кончики клыков под хитрой улыбкой, касания, легкая дрожь по телу, нежность, страсть, боль.
Боль, обида, непонимание.
Забота, ласковые руки, поцелуи, слова…
"Я вернусь!"
Последняя волна обрушилась как лавина - сметая все на своем пути. Белое кольцо с огненным хвостом. Скорбный огонь, выжигающий все.
И после него тишина… пугающая…
Только осколки хрусталя… обрушившиеся на землю первым весенним дождем.
Дождь хлестал по лицу, порой смешиваясь с искренними слезами. Он смывал кровь, проникал под доспехи, ласкал материнской рукой. Небо сверкало зарницей… но грома не было, только эти яркие всполохи золотого и розового.
И никто не мог сказать, что это было - прощание или приветствие.
Кровавая пелена пред глазами, металлический вкус во рту, хлюпающие легкие, хотя зачем они мне, если нельзя дышать.
Продолжаю поскуливать от боли, хотя с ней как-то уже свыклась.
Только бы все это кончилось. Быстрей бы.
Кто- то старательно дышит мне в рот, ругается, трясет за плечи.
Там же кости сломаны, какого упыря он это делает? Что, добить меня решил? Так это пожалуйста, я сама буду рада, но только не такими методами, ладно?
Наконец приходит осознание - он вовсе не убивает меня, он пытается вернуть мне жизнь.
Времени задаваться с какого это счастья, как и почему я вообще то еще жива, если души у меня теперь нет, решительно не было.
Инстинкт самосохранения наконец проснулся. Возможно потому что теперь у меня не было феникса, который обычно пел ему колыбельные.
Я сделала попытку вдохнуть, но воздуху в моих легких места не нашлось.
Увивающуюся вокруг магию исцеления перепуганный организм просто не воспринимал.
Как и скользнувший между губ кусочек чужой души.
Хотя нет, моей.
Он отдавал то что забрал ранее, присовокупив к этому что-то свое, такое же сильное как сталь. Это разлилось по моему телу… теплом.
Я хотела прижить эту жизнь до конца.
Он держался за каменную кладку ограды Вольского дворца так, словно опасался ее падения. Вот только молодой демон уже ничего не боялся, все самое страшное, что могло случиться, уже произошло, и он ничего не смог сделать.
Выстуженный за долгую зиму камень холодил горячий лоб, плотя за немую поддержку тонкими шрамами от когтей асура.
Наверное, старой кладке тоже тяжело терять своего питомца.
Когда- то, сейчас кажется очень давно, он воровал ее из этого родного дома. Брал на руки и как величайшую ценность уносил за крепостные стены. Здесь он впервые увидел нескладную девчонку с озорными глазами и хитрой улыбочкой. Где-то на крышах этого города она несмело целовала его, раз и навсегда подчиняя себе все мечты о счастье. Здесь он предпочел ей весь мир.
…И здесь теряет навсегда.
Он упал на колени и до боли сжал виски.
Из синих глаз лились слезы, прожигающие камень мостовой. Только ему до этого уже не было дела, главное - ее больше нет.
Его нежной, безрассудной Лилит. Той ради кого он был согласен на все, его души, его возлюбленной…
Неужели она так и не поняла - убив себя, она забирает и его душу. Которая без нее ему и не нужна.
Встав, он посмотрел на своих соратников отвернувшихся, что бы ни терзать себя чужой болью.
- Сколько еще надо времени на взлом контура? - спокойно спросил он.
Несколько удивленные асуры переглянулись.
- Не много. Максимум десять минут.
- Слишком долго. Отойдите, там где не подходит отмычка, справиться лом.
Собрав нехилый пучок силы, он попросту швырнул его наиболее слабое место защитного щита куполом раскрывшегося над дворцом. Разбираться что там и как сработало он не стал, Хананель и без того мог сбежать в любой момент. Теперь его как и самого Данте уже ничто не держит в вольском дворце. Только жизни друг друга, которые они постараются забрать.
Все тело болело так, словно по мне пробежал целый гарнизон драконов. Тупой болью отзывались даже ногти и волосы. Голова кружилась, к горлу подступала тошнота, а мир почему-то выступал в красной дымке.
- Не двигайся, - услышала я смутно знакомый голос.
Сначала мне стало очень страшно, даже не знаю почему. Но затем мое тело обняло что-то теплое, и боль потихоньку начала отступать. Стало возможно нормально раскрыть глаза и посмотреть на того, кто находился рядом более четким взглядом. Ну, разве что в легкой пелене.
Рядом лежал… о, оказывается я тоже лежу, мужчина. Я откуда-то знала, что он безумно красив, но эта красота меня настораживала и пугала. Бронзовая кожа, светлые серые глаза, отливающие серебром волосы, длинные, падающие мне на лицо и грудь. Заметив мой рассеянный взгляд на испачканные чем-то красным космы, он заправил выпавшие пряди за чуть остренькое ухо. Я было приняла его за эльфа, хотя кто бы сказал мне кто это такие, если бы не пара рожек.
Оглядев странного типа, я чуть слышно произнесла, впервые услышав свой голос, не пение соловьев надо признать:
- Больно.
- Сейчас будет легче, - попытался успокоить меня мужчина. На кончиках его пальцев горел зеленый огонек. - Потерпи немного. Глупая девочка, что же ты с собой сделала?
Губы не слушались, язык едва ворочался, но я все же спросила:
- Кто ты? И… я?
Он вздернул светлые брови. Затем провел пальцами по моему лицу и странно улыбнулся.
- Ты моя. Не бойся, принцесса, я буду любить тебя, так как никто не любил. И никто не узнает что ты жива. И он не узнает.
Мужчина наклонился и прижался губами к моим губам, вдыхая густой и жаркий воздух. В груди сразу потеплело, дернулось, и снова стало нестерпимо больно. Затем я провалилась…
Мне виделись невероятные картины. Долины, горы, чудесный железный дворец в расколотой скале, свободное синее небо и крылья цвета стали. А еще удивительно красивая молодая женщина, с нежностью смотрящая на меня. Ее лучистый смех, изящный поворот головы, насмешливый взгляд синих как сапфиры глаз. А потом годы одиночества и боли. И злость, и месть, и ненависть. И эта непонятная извечная четверка как бельмо на глазу. Молоденькая невеста сына когда-то любимой женщины. Сладостное удовольствие, которое приносила боль в глазах теней. Поломанная игра и ослепительно красивая, обжигающе горячая девушка в его руках, на прикосновение которой тело неожиданно отзывается сладостной дрожью. Долгое ожидание и вот пред ним вновь юная принцесса, от непримиримых глаз которой вздрагивает и быстрее бьется сердце. Золотистые глаза ныне уже погибшего…
Мои слезы смешались с кровью начавшей вновь хлестать из носа. Хананель положил руку на мой лоб и что-то зашептал, то ли ругая, то ли стоня.
Посмотрев на такой редкий для демона страх, я еще раз просквозила его злым и несколько обвиняющим взглядом, и опять вырубилась.
Когда вышибло дверь это его настолько удивило что Хананель застыл, смотря на вошедшего. Башню закрывал один из самых мощных щитов, на который он был способен, а этот тип снес его как бумажный. Быстро он набрался сил, этот молоденький Асурендра.
Синеглазый асур осмотрел комнату, и остановил взгляд на нем. Глаза моментально потемнели, а внушительные клыки так привычно оскалились. Данталион осмотрел его, проскользив взглядом по разорванным рукавам и вымазанной в крови рубашке с вырванными пуговицами.
- Видно тебя не учили стучаться, - надменно запрокинул голову Хананель.
- А тебя не брать чужого, - в тон ему ответил мальчишка. Смотри, какой дерзкий.
Тут его взгляд упал на постель, и всю дерзость как рукой сняло.
- Лилит, - чуть слышно прошептал он.