Опал стало трудно дышать, когда пальцы Доменика гладили ее чувствительную кожу. Ей не хотелось, чтобы он обнаружил правду слишком рано, однако страсть победила.
— Пожалуйста, — умоляюще сказала Опал. — Возьми меня. Сейчас.
Его колебания продолжались не дольше секунды, и она почувствовала, что и он в свою очередь сгорает от нетерпения. Доменик прижался к ней, едва не войдя в нее, целуя в губы нежно и в то же время крепко. Его ласки, легкие и прерывистые, становились все настойчивее.
Теперь ничто не имело значения. Ничто, кроме того, что он окажется внутри нее, выполнит ее желание.
Опал приподняла бедра, чтобы приноровиться к нему. Она ждала, напрягшись до изнеможения. Наконец он резко дернулся, и ее обожгла боль. Она вскрикнула и откинула голову на подушки. Доменик схватил ее за руку, но боль уже прошла, и он был внутри нее, и теперь она думала только о том, какой замечательной может быть жизнь, раз она сумела испытать такое и в ней проснулись подобные чувства.
Но это был еще не конец. Он медленно двигался внутри нее, и она, переживая совершенно незнакомые ощущения, приняла его ритм, поднимая бедра, шевелясь так же, как он, напрягая мускулы, чтобы хоть немного его задержать. На нее нахлынули раскаленные волны, одна набегала на другую.
У Доменика на лбу выступил пот, капли стекали по лицу. Его кожа сияла в мягком вечернем свете, потемневшие глаза пристально смотрели на Опал. Он двигался все быстрее и быстрее, стремясь проникнуть в нее до конца. А она пылала, и огонь внутри разгорался с каждой секундой. И с каждой секундой она уносилась выше, в небеса.
Наконец очередной сильный рывок — и Опал утратила рассудок. Все потеряло смысл, кроме сверкающей яркой вспышки.
И тут же Доменик последовал за ней.
Опал открыла глаза и с удивлением увидела, что комната не изменилась, окна, пол, кровать все осталось на прежнем месте. А вот она стала совершенно другой.
Доменик погладил ее руку и притянул к себе.
— Хочешь есть?
— Умираю от голода, — призналась она.
Он засмеялся и поднял ее с кровати, потом заметил кое-что на покрывалах и замер. Она посмотрела туда же, куда смотрел он. Пятно явственно выделялось даже при неярком свете.
— Кажется, ты говорила о неделе, — сказал Доменик, нахмурив лоб. Его глаза гневно сверкнули.
Опал кивнула.
— Так и было. Но, по-моему, такое иногда случается, когда… — Она замолчала, пытаясь найти нужные слова.
Это оказалось необязательным. Судя по его лицу, он все понял.
— Значит… — Доменик всплеснул руками. — Черт! Почему ты мне не сказала?
— Ты не спрашивал. — Опал старалась говорить как можно беззаботнее, но он бросил на нее мрачный и недоброжелательный взгляд. Она пожала плечами и отодвинулась. — Ну и что же, теперь-то какая разница?
Он опустил руку и хлопнул себя по бедру. Шепотом выругался по-итальянски.
Потом пристально посмотрел в глаза Опал и положил ладонь ей на талию.
— Я сделал тебе очень больно?
— Нет, — сказала она и, поняв, что он ей не верит, тут же кивнула. — Только на минутку.
— Ты должна была мне сказать, — произнес он. — Я бы действовал медленнее.
Она накрыла его руку своей.
— Ты действовал именно так, как мне хотелось.
Он поднес к губам ее руку ладонью вверх и нежно поцеловал, не отрывая от нее глаз.
— Хочешь принять душ? — спросила Опал, кивнув в сторону ванной комнаты.
Доменик рассмеялся низким, глубоким смехом.
— Пока нет. Я думаю, пора поплавать.
Он подхватил Опал на руки, отнес на первый этаж, потом на одну ступеньку вниз, к неглубокому бассейну. Встал на колени и опустил ее в воду, продолжая поддерживать одной рукой за плечи. Сначала Опал ахнула, оказавшись в тепловатой воде, но уже через секунду ощутила блаженство. Боже, как хорошо! В темном тропическом небе ярко сияли звезды, сбоку в бассейн стекали струи воды, и казалось, что они с Домеником оказались у собственного ручья. Опал перевернулась и поплыла, оставляя за собой серебристый след.
— La sirena! — Доменик вынырнул рядом с ней, развернул к себе, и они опять поцеловались.
Удивительно, но Опал уже снова предвкушала занятия любовью.
Догадавшись, о чем она думает, он коснулся губами ее груди. Волнение Опал росло с каждым восхитительным движением его языка.
Доменик подтянул Опал к ступенькам и улыбнулся, восхищаясь восхитительным телом. Потом поцеловал в обе груди, провел языком вниз, обвел им ее пупок — и Опал охватило невероятно мощное желание. Его рука легла ей на бедро и вдруг замерла. Доменик поднял голову.
— Тебе еще больно?
Она покачала головой, не желая разговаривать и мешать его нежным ласкам. Он кивнул и продолжил осторожно исследовать тело Опал. Она вздохнула, наслаждаясь сильным чувством, которое вызвали его прикосновения. Доменик остановился, и на миг Опал почувствовала себя покинутой, как вдруг он оказался у нее между ног, и на нее нахлынули ощущения, которых ей никогда раньше не доводилось испытывать.