Рома резко замолчал, болтливость была ему несвойственна. И правда, чего это он тут разговорился?
— Симпатичная? — спокойно спросил друг, делая вид, что не замечает лёгкой перемены в Басе.
— А я откуда знаю? — огрызнулся он в привычной манере, чтобы тот ничего не подумал. — Я что, разглядывал её?
— Эй, не кипятись. Я просто спросил.
Возникла неловкая тишина.
— Ладно, — махнул рукой Бас, — я здесь больше не нужен, поэтому я домой. Если что, пацаны маякнут.
— Я тоже, — кивнул Влад, — завтра физика первым уроком, проспать нельзя. Если ещё хоть одну н-ку получу, эта грымза точно допуск без родителей не даст.
Рома усмехнулся. Вот заботы у кого-то… Ему бы тоже хотелось думать о том, как не проспать физику, а не вот это всё. Парень кинул последний взгляд на окна девушки, которой помог. Там мелькнул женский силуэт и тут же пропал во тьме погашенного света.
— Вот ты дура, конечно. Я родителей твоих знаю, адекватные вроде люди. В кого ты-то пошла? Как так можно было руку поранить?
— Умный, блин, сильно, заткнись. Лучше б ты так мозгами на физике разбрасывался, очередной трояк в журнале сверкает.
— Ну не всем же пятерками пространство захламлять.
Влад и Варя могли бы препираться так ещё долго, если бы в узком коридоре их не остановила завуч. Она начала спрашивать о пропусках одноклассника, но тот не мог дать вразумительного ответа, почему так часто отсутствовал на уроках.
— Вот скажи мне, Максимов, почему тебя на прошлой неделе на геометрии не было? Она же у тебя четвертым уроком в расписании.
— Ну я шёл.
— И почему не дошёл?
— Не поверите, Ирина Николаевна. Поклонницы кругом каааак окружили, да кааак потащили к выходу. Я один беззащитный парень, а их много!
— Всё паясничаешь. А я о серьёзных вещах с тобой разговариваю. Ты как полугодие закрывать собираешься?
— Как-нибудь.
— Вот всё у тебя через как-нибудь и идёт. Не испытывай моё терпение, Влад, оно на пределе. Ты знаешь, мне ничего не стоит вызвать инспектора ПДН на твою голову.
— Да-да-да, — протараторил Влад. Бестолковая беседа начала его утомлять. Завуч талдычила ему что-то ещё пару минут, пока он в наглую не развернулся и ушёл, увлекая за собой одноклассницу.
— Это неуважение! — возмутилась девушка. — Она с тобой разговаривала!
— И что? Она каждый день со мной разговаривает, а ничего нового я не слышу.
— Потому что надо нормально посещать школу, а не как ты! Что такого может заставить тебя сбегать посреди учебного дня?
— А что заставляет твоего братца? — парень неосознанно огрызнулся. Слишком многое подруге знать было не нужно. Да и не только ей.
— Стрелочник, — внешне спокойно ответила Варя, но Влад видел, что её упоминание о брате задело. Он уже сто раз пожалел о своих словах. Егор, вообще-то был довольно неплохим парнем и Влад сам не знал, зачем приплел его.
— Не обижайся, — слегка толкнул он плечом одноклассницу.
— Отстань от меня! — пихнула его Варя.
— Да что ж ты ядовитая-то такая! Я извинился уже!
— Вот и пойду своим ядом в кого-нибудь другого плескать!
— Ну Варя!
Но девушка даже не обернулась и уже отошла к одной из своих подруг. Вокруг них тут же собралась кучка других девчонок и они принялись обсуждать результаты теста по английскому. Варя получила четыре, но на фоне общих двоек и троек это был просто шикарный результат.
— Эй! — дёрнул его за джемпер пробегающий мимо его собственный младший брат.
— Чего тебе?
— Что, динамит тебя Варька? — хихикнул мальчишка.
— Никто никого не динамит, умник.
— Да видел я!
— Так, шёл бы ты отсюда! Дома поговорим!
Но брат уходить не хотел, подшучивая над старшим, пока наконец не напросился и Влад не отвесил ему крепкий пинок. По-братски, разумеется.
На уроке Варя, обычно сидящая с ним рядом, отсела. Влад вздохнул и посмотрел на пустое место рядом с собой. Ох, обидчивая какая. Вот вечно с этими девками какие-то проблемы. Не так посмотрел, дыхнул или, упаси Боже, чихнул в её сторону. Потом хоть в ногах валяйся, но прощения тебе нет! А самое любимое — когда она обижается и не говорит на что, типа сам догадайся. А когда не догадываешься, обижается ещё сильнее! Поэтому у Влада и не было девушки. Он их попросту не понимал, да и одной истерички в виде Вари хватало с головой.
— Максимов! — рявкнул над ухом учитель химии.
— Чего? — раздражённо ответил он, забывшись, что перед ним стоит учитель.
— Какой вопрос я сейчас задал?
— Если учесть на каком уроке мы находимся, то, очевидно, связанный с химией.
— Вы посмотрите, какой сообразительный мальчик! А чтобы ничего не приходилось учитывать, надо слушать, а не в облаках витать. Какая тема урока? Не отвечаешь — два в журнал.
Влад молчал.
— Алкены, — раздался сзади шёпот Вари.
— Алкены, — повторил парень.
— Молодец, Грач. Только вопрос был адресован не тебе, но раз ты так рвёшься в бой, то иди-ка, моя красавица, решать задачу. А тебе двойка.
— Да хоть шесть двоек! — Влад с психу смахнул всё с парты в портфель и, схватив его, вылетел из класса. Остаток урока он провел на подоконнике перед кабинетом.
— И что это было? — спросила вышедшая со звонком Варя.
— И что это было? — передразнил её, махнув руками, парень. Сейчас опять обидится, развернётся и уйдёт.
— Завтра собрание, — девушка проигнорировала его выпад, — физичка и химик с потрохами тебя сожрут.
— Моих не будет. Да и им в любом случае всё равно, они привыкли к моим выходкам.
— Скажи, — после недолгой паузы решилась Варя, — а действительно, почему ты постоянно прогуливаешь?
— Не прогуливал бы. Но я… занят.
— Ох ты занятой, блин. Ну что, идём на русский? Или дела не пускают?
— Язва, — прошипел одноклассник и поплёлся за подругой.
Она неловко двинула рукой и рукав её рубашки задрался, обнажая тугую повязку. Девушка поспешила прикрыть её и правильно сделала: в школе разговор короткий, никому нет дела до того, как ты поранился. Сам факт наличия повязки на запястье для многих подразумевал суицид и разбираться с этим никому не хотелось, пусть этим занимается комиссия ПДН.
— Так что с рукой?
— Да там… такая ситуация… — мямлила Варя. — Это… У меня вчера должен был быть курс, мама и крестный уехали, папа допоздна на работе и встречать меня некому. Естественно, мама меня никуда не отпустила. Но учить же надо? Я попросила подружку принести конспекты. Она подошла к моему подъезду, я спустилась, а там на меня стая собак накинулась. Пальто разодрали, а я на стекло упала. Вот и вот так.
Рассказ получился неправдоподобный и нескладные, но Влад, кажется, поверил. По крайней мере, ничего не сказал.
Не хотелось никому рассказывать о своей глупости и о том, что из этого вышло. Это стыдно, это позорно, это унизительно.
— Так, Максимов, Грач! После уроков будете в любовь играть, а сейчас поиграем в тест формата ЕГЭ. Звонок давно прозвенел, бегом в класс!
Влад с шумом выдохнул, проигнорировав остроумное, как казалось учительнице, замечание про любовь.
Бас с трудом открыл глаза и поморщился от запаха гари.
— Мам, ты опять что-то сожгла? — он вышел на кухню и зевнул.
— Это были блины, — вздохнула женщина. — Прости, сынок, но завтракать нечем. Я истратила сюда последние яйца.
Рома постарался улыбнуться, чтобы мать не расстраивалась так сильно. Она никогда не была хорошей кулинаркой и в детстве основными блюдами были яичница, макароны и какой-нибудь немудреный суп с картошкой и морковкой. Хотя он полагал, что это было не столько из-за маминого неумения готовить, сколько из-за постоянной нехватки денег. Когда Бас стал старше и пошёл подрабатывать механиком в большом гараже (единственное, что досталось в наследство от отца), то стало легче. Но мать всё равно продолжала готовить что попроще, устав портить другие продукты.