— Я так не могу, — прохрипел он невнятно, — я так не могу, что ты делаешь со мной?
— Посмотри на меня, — сказала я, заставляя его оторваться от меня. Зелёные глаза были мутными, напоминая бутылочное стекло, лихорадочно бегали из стороны в сторону, пытаясь сфокусироваться. Когда они остановились на моём лице, я привстала на носочки. Потянулась к его губам. И сказала, осторожно касаясь их: — Я люблю тебя. Только тебя. Никакой Дубовский не сможет этого изменить, слышишь?
Илья вздрогнул. Поймал мои губы и стал терзать их, впиваясь до боли, не заботясь ни обо мне, ни о своей разбитой губе. Он целовал меня так, будто хотел выпить досуха, жадно вбирая каждое мгновение. Прижимался и снова отстранялся, играл с моим языком, не давая себя поймать.
Кто-то вежливо кашлянул. Хватая воздух, я отдёрнула голову — в дверях с лёгким осуждением на лице застыли Марина и приведённая ею администраторша с какой-то бумагой и терминалом оплаты в руках.
— Ш-ш-ш… — Илья приложил палец к моим губам. — Я хоть и не миллиардер, но могу себе позволить выручить даму сердца.
Он сам оплатил ущерб. Впрочем, ведь это он его и нанёс…
Ночной воздух ворвался в лёгкие, кружа голову. А может, это шампанское пошло на второй круг, выжимая из себя остатки эйфории.
— Вызовем такси? — Я с сомнением посмотрела на Илью. Он был никакущий, я тоже не вполне… устойчива. Лёгкая добыча для злоумышленников.
— Не, — буркнул Илюха, махнув рукой. Вторую руку он закинул мне на плечо и больше висел, чем стоял. — Я Санька вызвонил, он нас докинет.
Что же, одной проблемой меньше. Не первый раз, когда Саня выручает своего неосмотрительного безбашенного друга. Я в шутку называла его Илюхиным ангелом-хранителем. Что было втройне комично — отец у Санька был с Кавказа и передал сыну типичнейшую дагестанскую внешность, любовь к ношению бороды и привычку наезжать на людей для профилактики.
Когда мы сели в машину, Санёк улыбался во весь рот.
— Куда едем, алкашня? — Он перегнулся через сидение, убирая в сторону какой-то хлам.
— Что ты ругаешься, — шутливо заканючил Илья, веселея на глазах, — я щуть-щуть…
— Я вижу, — загрохотал Саня. — Так что, по домам и баиньки?
— Вези нас ко мне, — скомандовал Илья, обнимая меня за талию и прижимая крепче. Он попытался поцеловать меня в губы, но промахнулся, чмокнул в нос и засмеялся. Однако, как быстро его настроение рапогодилось.
— Но я ближе…
— Тихо, тихо, золотко, — сказал он и снова сделал попытку поцеловать, на этот раз попав, куда надо. Провёл пальцем по моим губам. — Останешься сегодня со мной. Уложишь, как следует.
Они оба загоготали.
Меня грызло изнутри предчувствие беды, скребло на душе, погружало в какую-то беспросветную пучину. Я связывала это с Дубовским. Взяла своего парня за руку, пытаясь как-то отвлечься. Тот сильно сжал в ответ, сминая мои пальцы в кулаке.
— Ай! — Я выдернула руку и затрясла. — Осторожнее.
— Больно? — Илюха склонил голову. В полумраке салона его глаза казались совсем чёрными и недобро мерцали. — А если так?
Он схватил мою ногу чуть выше колена, впиваясь пальцами, пристально глядя мне в лицо. Я треснула ему по руке и попыталась сдвинуться в сторону, но места было слишком мало.
— Дурак, синяки же останутся.
Илья засмеялся, целуя меня в шею мокрыми губами. Прихватил зубами. Несильно, но я вся напряглась.
— Да расслабься ты. — Он качнул меня, как неваляшку. — Не съем.
Сегодня все с удивительным единодушием призывают меня расслабиться. И чем чаще я об этом слышу, тем сложнее становится это сделать. Я аккуратно отцепила от себя Илюхины пальцы, пока он болтал с Саньком о какой-то ерунде. Ехать к нему категорически не хотелось, но я заставила себя сидеть молча. В таком состоянии с него станется выпасть из тачки не домой, в тёплую кроватку и крепкий сон, а в приключения с плохим концом. Плавали, знаем. Пьяным Илья превращался в матёрого искателя проблем на свою голову, а я чувствовала себя его мамочкой, ответственной за жизнь и здоровье непутёвого сынка.
По крыше внедорожника забарабанил дождь. Саня включил дворники, я закрыла окно, в которое заносило холодные крупные капли. Что же, вот и фиговое окончание фигового дня. Хмурое небо темнело над головой чёрным покрывалом, луна совсем скрылась за тучами. «Тьма, пришедшая со Средиземного моря, накрыла ненавидимый прокуратором город.»
Страшно хотелось спать, веки слипались сами собой. Но я встряхивала себя, напоминая — взялась следить за порядком, так следи. Либо отлично, либо никак. Илья больше не буянил, наоборот, притих, прижавшись лбом к стеклу. Я вздохнула с облегчением. Надеюсь, таким он и останется, пока не ляжет спать.