— Ты мог и попросить кого-нибудь. Горничную какую-нибудь, — только и сказала я, стараясь не смотреть в его сторону.
— Зачем? — Дубовский непонимающе нахмурил тёмные брови, потом усмехнулся углом рта. — Не доверяешь мне?
Я облизнула пересохшие губы, поискала воду. Она стояла на тумбочке с другой стороны кровати, так что я решила, что потерплю. Стоит ли говорить ему правду? Ложь показалась спасательным кругом. Дырявым.
— Не доверяю, — признала я упавшим голосом. — У тебя ужасная репутация.
— Благодарю, я долго над ней работал. — Он улыбнулся, и мне снова захотелось сбежать. Только уже не от страха, а от неясного чувства, которое шевельнулось внутри. Мне мог бы понравиться человек, который так улыбался. И теперь эта мысль будет меня преследовать. Я зажмурилась и уткнулась лбом в одеяло, испытывая страшное желание провалиться сквозь все перекрытия, землю, литосферные плиты и само ядро, чтобы выскочить на другой стороне мира. Дубовский истолковал мой жест по-своему.
— Киса, сама подумай, — в его голосе проступило раздражение, — уже сегодня вступит в силу контракт. Зачем мне портить аппетит? Хватать какие-то куски? Через несколько часов ты перейдёшь в моё полное распоряжение.
Меня покоробило. Всё снова стало на свои места. Я уж было решила, что он проявил сострадание, ха-ха. А он просто сибарит у нас. Ценитель наслаждений х*ров. Углы рта сами собой поползли вниз, внезапная обида заслонила собой остальное. Я же правда уцепилась за возможность, что он нормальный. Не такой гад, которым кажется. Получай теперь. Дура. Может, Илья тоже с самого начала показывал, какой он, а я игнорировала сигналы?..
Впервые за вечер подумав о нём, я с трудом поборола тошнотный позыв. И ведь он даже не понесёт наказание. Даже совершённое изнасилование очень трудно доказать в суде. А для попытки и статьи нет! С точки зрения права это не преступление.
Наверное, тех, кто пишет законы, никогда не пытались изнасиловать.
Я заговорила, лишь бы хоть что-то сказать. Молчание душило.
— Всё равно, это неправильно. Ты… Ты не должен был видеть меня без одежды. — Запнувшись под заинтересованным взглядом Дубовского, я продолжила менее уверенно: — Я девочка, ты мальчик. В смысле, парень. Мужчина.
С каждым моим словом лицо Дубовского всё больше вытягивалось, а на финальной ноте он запрокинул голову и зычно расхохотался, окончательно повергая меня в пучину позора. Отсмеявшись, он откинулся на подушку, потирая лоб.
— И откуда ты такая взялась, киса?..
— Мне нужно домой, — сказала я, невольно шмыгнув носом.
— Не нужно.
— А? — Я насторожилась. — В каком смысле?..
— Нет там никого. И в любом случае, как ты собралась добираться? На собаках? Ложись и спи, здесь тебя никто не обидит.
Я представила, как возвращаюсь домой. Прохожу через двор, в котором мы с Ильёй не раз устраивали пикники с грилем. Вижу беседку, в которой мы сидели по вечерам. Поднимаюсь в свою комнату, ложусь на кровать… Стены хранили его образ. Вещи кричали о том, что он был там, брал их в руки. Каждое из видений резало стеклом.
А перед этим мне ещё придётся придумать, как проникнуть внутрь без ключей.
Вздохнув, я запустила руки в волосы. Взлохматила их. Сползла обратно на подушку, равнодушно разглядывая потолок. Мне очень хотелось покоя. Ни о чём не думать. Ни о чём не волноваться. Забыться.
— Можно мне отдельный номер? — спросила я тихо.
— Нет.
— Почему?
— Потому что я так хочу, — последовал ответ. — И потому что бронь у меня только на этот. Административный ресурс я задействую только в крайних случаях, киса. Согласись, будет глупо посреди ночи выселять кого-то из номера только потому, что ты думаешь, что иначе я тебя съем.
Он придвинулся вплотную. Глаза казались совсем чёрными. Я испуганно замерла, ресницы невольно дрогнули. От него шло тепло, как от нагретого солнцем камня.
— Пока что не съем, — сказал Дубовский с удовольствием. Он перекатился на свою сторону, и я поняла, что на эту секунду забыла, как дышать. — Не мельтеши, киса. Отдыхай. Спи.
Погас неясный свет лампочки, окуная нас в темноту. Я полежала немного, вслушиваясь в дыхание совершенно незнакомого мужчины, который завтра — нет, уже сегодня, — станет моим мужем. Осознавая, что с каждой встречей он становится для меня большей загадкой, чем был до этого.
Сон подкрался незаметно, обнял мягкими лапами и утащил за собой.
Глава 7: Расплата
Более отвратительного утра мне ещё не выдавалось. Всё тело ныло, ломило кости и мышцы, я чувствовала даже те сухожилия, о существовании которых раньше и не подозревала. Прогулка под дождём, умноженная на пережитый стресс и жалкие шесть часов сна, превратила меня в развалину. Из носа беспрестанно текло, глаза были красные, больные. Голова раскалывалась, по ней словно долбили изнутри коллекторы.