— Ты в порядке? — раздаётся над моей головой. Голос проступает через шум гладкой ледяной дорожкой. Он кажется смутно знакомым, но ассоциации ускользают от меня скользкими хвостами.
— Очень смешно, — бормочу я. Пытаюсь отцепить от себя чужие руки, но вместо этого только вцепляюсь в них ещё крепче. Мне кажется, что если я отпущу их, то сдуюсь, как воздушный шарик, и улечу в самый тёмный из углов, из которого меня никто никогда не достанет.
— Что ты пила? — спрашивает голос. На секунду я решаю, что он звучит у меня в голове, но тут меня легонько встряхивают. — Что ты пила, говори быстрее.
— Понятия не имею, — мямлю я. Язык заплетается каким-то сложным узлом, еле ворочается во рту. — Это подарок… Кто-то… Какой-то тип передал мне подарок.
Меня снова встряхивают, поднимая на ноги. Я щурюсь от стробоскопов, пытаюсь вывернуть голову, чтобы увидеть, кто это меня допрашивает, но шея повинуется мне не больше, чем язык. Я вижу острое плечо и короткий чёрный рукав. А выше — алые всполохи волос над стройной шеей.
— Зачем ты покрасился? От этого цвета голова болит, — изрекаю я прежде, чем повиснуть в его руках. Вместо связной речи из меня вырывается невнятное бульканье.
— Понятно, — доносится до меня, как из-под толщи воды.
Парень вскидывает меня на руки и куда-то тащит, пока я изо всех сил моргаю. Каждая ресница весит целую тонну, не понимаю, как я раньше могла держать глаза открытыми… Мы спускаемся по какой-то лестнице, я вижу ступеньки, которые вдруг пускаются в бесконечный пляс. Пол и потолок меняются местами. Я пугаюсь, но тут же понимаю, что просто лежу на спине, с плотно набитой кожаной подушкой под головой. Красноволосый парень хмурит тонкие брови, и мне хочется сказать ему, чтоб немедленно прекратил — а то морщины останутся. Но стены уже шатаются вокруг меня, начинают свой бешеный хоровод, изгибаются под непредсказуемыми углами. Какая-то часть меня жутко боится, что меня изломает таким же образом. Парень суёт мне какую-то таблетку, заставляет сделать глоток воды — и я вырубаюсь.
Глава 11: Находка
POV Максим
Короткий двойной стук по двери.
— Заходи, — говорю я, уже зная, что за дверью мнётся Федя. Незаменимых людей нет, но компенсировать его потерю было бы сложновато: одновременно водитель, доверенное лицо и мои глаза на затылке. А главное, говорит он ровно столько, сколько нужно для дела. Я знаю, что ребята за глаза стебутся над ним за эту молчаливую угрюмость, но без перегибов — ведь всё рано или поздно достигает его ушей.
То, что Федя поднялся в офис вместо звонка — уже событие. Я сцепил руки в замок, отодвинул ноутбук.
— Что там? — Последний взгляд на контракт, который отправил мне юротдел утром. От недосыпа песок в глазах, и мешанина терминов вызывает рвотные позывы. Я хочу нормально пожрать, а не заливаться кофе и разгребать дела, но даже мои желания иногда приходится отодвигать в сторону.
— Я не уверен…
— Ну так хер ли ты припёрся, если не уверен, — ворчу я, сжимая переносицу. Последние дни выбили меня из привычной колеи, как бы я ни хотел это скрыть. И раздражение от самого себя прёт наружу. Прекрасный немецкий автобан, по которому я катил по жизни полгода, снова покрывался колдобинами и трещинами, напоминая, что покой — штука недолговечная. Этот шкет, которого ко мне подослали гадить по мелочи. Злата с её непонятными подвывертами, её бывший, который по всем законам бытия уже должен кормить червей в лесу. И самое неприятное — слушок, что сразу в трёх моих клубах толкают вещества. Не то жирная провокация от ФСКН, ждущих внеочередную мзду в свои волосатые лапы, не то кто-то решил, что игра стоит свеч. С барыгами я дел не веду. На дух не выношу что их самих, что их клиентуру. Все это знают, но безмозглые суицидники в городе пока не перевелись. Пришлось отрядить своего человечка, прощупать поле.
Федя молчит, лупает выпуклыми рыбьими глазами.
— Не уверен, что моё дело, — поясняет он. — Ребята из «Лондона» капнули, что ваша… Что Быстрицкая там.
— С-с-сука, — выдыхаю я, прикрывая веки. «Лондон» был самой проблемной точкой. Мало того, что кто-то внаглую барыжил, так ещё пару раз были совсем неприятные случаи с передозом и подсыпанием в пойло хрен знает чего. Это был мой лучший клуб, первый из тех, что я купил сам. И сейчас он гнил изнутри. Я не хочу, чтобы Злата касалась этого хотя бы пальцем. Своим тонким трепетным пальчиком, который… — Федь, ну что ты, как маленький? Сам бы и разобрался. Там пиздец творится, я фейс-контроль третий раз за год меняю, а эти мрази всё равно как-то просачиваются.