Совершенно смутившись, я опустила голову, занавешивая волосами лицо.
— Тебе тоже не помешает, — мстительно сказала я, чтобы он перестал так таращиться. Да и злость никуда не делась, просто на время свернулась тугим комом в центре живота. — Только не на ногу. А то мало ли, какие подарки приносят твои зубные феи.
Дубовский запрокинул голову и бессовестно захохотал.
— Киса, — сказал он, всё ещё держа мою щиколотку, и от этого прикосновения немного щекотало нутро, — ты что думала, бортанёшь меня, так я разноюсь и в монастырь удалюсь? Фиктивный брак на то и фиктивный.
Я зло сощурилась, теребя длинную прядь в руке. Тарелочные осколки на полу никак не желали складываться в слово «вечность».
— Получается, — с наигранной рассудительностью сказала я, — мне тоже так можно? Днём отыгрывать твою парадную жену, а ночью фестивалить, с кем заблагорассудится?
Дубовский застыл. Пальцы его сжались, как клещи, стискивая щиколотку. Я испуганно вцепилась в края стула.
— Нет, не получается. — Он жутковато улыбнулся, и от этой улыбки мороз драл по коже. — Если ты не хочешь оставить за собой кровавый след.
— Это угроза? — Голос, что удивительно, не дрожал, хотя внутренне я тряслась, как загнанный волками зайчонок.
— Не тебе. Всякому, кто посягает на мою собственность. Кто решает забрать у меня то, что мне принадлежит.
— Ты звучишь, как психопат.
Он не обратил внимания на мои слова, только плечами пожал. Я видела, что до конца Дубовский ещё не протрезвел, поведение, жесты, речь отличались от того, что происходило обычно. Он казался одновременно человечнее и ужаснее, словно живущие в нём эмоции нашли ход на поверхность и сдержать их было нечем.
— Ты же не серьёзно? — продолжала допытываться я, встревоженная этой переменой. — Ты же не станешь на самом деле убивать людей за это? ЭЙ! Скажи хоть что-нибудь! Максим!
— Впервые назвала меня по имени, — заметил Дубовский, закручивая резко пахнувшую склянку. — Вот, что для этого нужно было, всего-то пригрозить мокрухой… — Он хитровато посмотрел на меня и прищёлкнул языком. — Не забивай свою милую головку, киса. Меньше знаешь — быстрее выйдешь.
— Откуда?
— Из СИЗО. Или ИВС. Или колонии-поселения. Я ебу, что ли, — буркнул он грубо, но беззлобно. — Не переживай, киса. Статью 51-ю знаешь? «Никто не обязан свидетельствовать против своего супруга». Запомни и воспользуйся, если вдруг что.
Я всплеснула руками. Невозможный человек!
— Да я не из-за этого волнуюсь! — воскликнула я. Дубовский сморщился, потёр висок ладонью. — Нельзя убивать людей! Невозможно!
Он хрюкнул, словно я сейчас сказала какую-то несусветную глупость.
— Невозможно спать на потолке, — сказал он, вставая на ноги. — Одеяло падает. Иди-ка ты спать, киса, и не думай, что я шутки с тобой шучу. Замечу кого-то возле тебя, последствия будут быстрыми и неприглядными.
«Кошмар какой-то, — думала я, сползая с высокого стула. — Куда я попала? Как мои родители могли на это согласиться? А может, он и им угрожал?.. Стоп, нет. Они в таком радостном ажиотаже были, что вряд ли. Гос-с-споди. Все вокруг сошли с ума. Или это я сошла с ума, и вся эта история — сон Алисы, падающей в кроличью нору».
Дубовский с непроницаемым лицом наблюдал, как я балансирую на одной ноге. С мученическим вздохом подошёл, вскинул на руки под мой протестующий писк и тяжёлой поступью отправился к лестнице. Я вцепилась в его плечо и зажмурилась, чувствуя себя песчинкой, влекомой бурей далеко от родных мест.
Глава 16: Истекающие секунды
Утром в день свадьбы (и моего девятнадцатилетия, по совместительству) я проснулась раньше будильника и тупо таращилась в потолок.
Дубовский не стал выгонять меня из своей спальни, проводя ночи в какой-то из гостевых, не являлся больше в непотребном виде и даже никого не приводил. Со мной тоже толком не пересекался. Я иногда не могла понять, дома он вообще или нет. Компанию мне составляла Лариса Васильевна, парни из домашней охраны — Женя и Серёжа, застенчивые амбалы с одинаковыми миллиметровыми стрижками, и садовник Григорий Евсеич, древний старикан, удивительно проворный для своих лет. Правда, у всех них было полно работы, так что большую часть времени я просто бултыхалась в бассейне, залипала в телефоне или бродила по участку, наблюдая за возведением шатров, столов и арок для свадебной церемонии. Распорядительница торжества из агентства тоже была здесь, но она целыми днями носилась вся в мыле, ведя бесконечные телефонные переговоры.