Он затянул верёвку так, что я взвыла от боли. Сдёрнул мешок. Голова моя бессильно мотнулась. Страх, унижение и злость — всё смешалось в одном котле.
— Да неужели? — выпалила я, ощериваясь в каком-то зверином оскале — Тогда почему я понимаю, что Дубовский вас прикончит, а вы нет?
Аркадий присел передо мной на корточки. Глаза его лихорадочно блестели. Мы были в каком-то не то сарае, не то заброшенном складе, с заложенным кирпичами окном и хлипкой деревянной дверью. В полу зияли щели, по углам валялись ржавые детали механизмов и тёмные кучки прелых опилок. Волосы мои зашевелились на затылке, когда краем глаза я прихватила люк под окном. Здесь есть подвал.
— Пугать решила? — Он засмеялся тихим, каким-то полубезумным смехом. — Мы и так пуганные. А теперь рассказывай, девочка, как ты получила главную роль в сегодняшнем представлении.
Вот как. Значит, не всех обманула сусальная позолота роскошной свадьбы. Но я всё ещё не понимала, нафига козе баян. То есть, нафига явно слетевшему с катушек мужику моя дружеская компания.
— О чём это вы… — начала я и замолчала. Трудно играть в несознанку, когда под подбородок тебе упирается пистолетный ствол.
— Ещё раз. Теперь подумай над ответом хорошенько. Я прекрасно знаю, зачем Максим всё это затеял, какая сделка намечена, какие деньги на кону. От тебя сейчас требуется только одно. Расскажи-ка, девочка, почему он женился именно на тебе.
Чем страшнее мне становилось, тем больше наглости пёрло наружу. А сейчас мне было страшно, как никогда в жизни.
— Так может, не меня нужно было сюда тащить, а Дубовского? — хрипло сказала я, с трудом дыша. — Я что, по-вашему, могу ему в голову залезть?
— Я же сказал, подумай над ответом. — Он надавил сильнее, вынуждая меня запрокинуть голову далеко назад. Мышцы шеи отозвались болью.
— Да какая вам разница? Чего вы добиваетесь вообще?
— Сделка не должна состояться. — Аркадий встал, наклонился надо мной, заглядывая в лицо. На губах его играла жуткая ухмылка. — Ни в коем случае.
— Так всё-таки, дело в деньгах, — я не удержалась от шпильки.
Аркадия перекосило.
— Эта мразь убила моего сына, — прорычал он с такой ненавистью, что я перестала дышать и зажмурилась. Он орал мне прямо в лицо, брызжа слюной. — Единственного ребёнка, моего мальчика. Ты хоть понимаешь, что это значит, потерять ребёнка?! Ждать, что сейчас откроется дверь, и он войдёт, невредимый, и всё будет, как раньше. И не иметь даже возможности отомстить, ведь у таких зверей, как твой муженёк, нет ни родных, ни любимых, никого, чья потеря вырвала бы ему сердце, как он вырвал моё. Но ничего, недолго ему быть безнаказанным. Не бойся, девочка, сразу я тебя не убью. Есть вещи похуже, чем смерть.
Глава 20: Провал
У меня не было причин сомневаться в правдивости последней фразы. Аркадий вообще выглядел как человек, который слов на ветер не бросает. Вид у него окончательно съехал в сторону агрессивного помешательства, лицо кривило судорогой, безумие в глазах было таким, что мороз по коже драл.
Я глотала воздух и так напряжённо вслушивалась в звуки за стенами, что улавливала каждый шорох. Вот шевельнулась трава. Хрустнула ветка. Наверняка, меня уже пришли спасать и сейчас вызволят из этого кошмара…
Но в действительности, никаких звуков нет. Я придумала их себе, чтобы хоть за что-то цепляться ускользающим рассудком. Ещё немного, и тут станет двое безумцев.
Аркадий, тем временем, осматривал меня с каким-то живодёрским интересом. Я поёжилась, ойкнула — любое движение отдавалось в плечи тянущей болью, — и снова застыла. Он похлопал меня по щеке, как любимую лошадь по шее:
— Хорошая девочка. Сообразительная.
Вот, когда я впервые пожалела, что Дубовского нет рядом! Без разницы, правду сказал про него Аркадий или нет, тот бы точно вытащил меня отсюда. Размазал бы сумасшедшего дедугана по стенке. Как же отчаянно я взмолилась небесам, всем богам на свете, аду и преисподней, чему угодно, лишь бы он оказался здесь!
Но запрос в сверхъестественные канцелярии пришёл с отказом. Никто не спешил меня спасать. Я напрягала слух, ожидая, что вот-вот уловлю шум моторов и шин, дикий визг тормозов, хлопки дверей… Всё тщетно.
От бессилия горячие слёзы поползли по щекам, собираясь на подбородке. Я зажмурилась, прикусила губу, только бы не заплакать в голос. Почему-то казалась, что Аркадию это будет бальзамом на сердце, а делать для него хоть что-то приятное я была не в настроении.
Не может быть, чтобы всё закончилось вот так! Не может…