— Шш… Маша почти заснула.
— Простите.
— Я узнала о том, что беременна, только через пару месяцев. И не стала ничего менять. Вдруг он уже нашел себе кого-то, а тут я. К тому же хотела родить для себя, вот и родила. У меня была квартира, стабильная работа, я считала, что справлюсь сама.
— Была квартира? — хмурюсь я.
— Была, — эхом повторяет Арина. — Больше нет. Как и работы.
— Вы поэтому и пришли? — приподнимаю бровь я.
Ее лицо наливается краской.
— Кира, я знаю, как это выглядит…
О да. Меня берет зло. Жила себе припеваючи, бросила брата, ничего не объяснив, а как приперло, так «Паша, помогай»? Пока что это выглядит именно так.
— Поверьте, я бы ни за что не пришла к Павлу, если бы могла справиться сама. И мне очень неловко…
Угу.
— Что у вас случилось? — спрашиваю из вежливости.
Арине явно неудобно, она мнется, но в итоге будто заставляет себя объясниться:
— Еще до рождения Маши меня кинул партнер, загреб все под себя. Беременность была очень сложной, я много времени провела в больнице, и он этим воспользовался. Адвокаты ничего не смогли сделать, я только зря спустила на них последние деньги. Еще и долги остались.
— Много?
— Два миллиона.
Ох ты ж… Много!
— И ипотеку я тоже не смогла платить. Думала, заработаю, но Маша очень беспокойная, все время на руках, я и сплю от силы несколько часов в сутки. В общем, банк продал мою квартиру на аукционе, и вчера ко мне пришли новые жильцы. Я договорилась с ними, они дали мне две недели на поиск нового жилья.
Арина вскидывает подбородок и дрожащим голосом объясняется:
— Вы не подумайте, я не прошу денег! Я справлюсь, мне не впервой. Мне бы только с Машей кто помог, и я выкарабкаюсь. Сниму комнату, найду новую работу, рассчитаюсь с долгами. Мне не с кем ее оставлять, мои родные давно умерли. И в ясли ее не могу отдать: в муниципальные очередь, а на частные нет денег. И на няню тоже.
— А подруги?
— Подруги? — грустно усмехается Арина. — Оказалось, нет у меня подруг. Исчезли вместе с трудностями.
Она понуро опускает голову.
Снова молчим. Она ждет ответа, а я в полном шоке. В голове туман.
Разглядываю ее и подмечаю то, на что изначально не обратила внимания. Держится огурцом несмотря на то, что с ней произошло. Хотя я вижу, как непросто ей это дается, как дрожит ее подбородок и какие темные круги под глазами. Лишиться всего и не сломаться — такое не каждому под силу. Зато прийти за помощью — это для нее явно подвиг. Гордая. Ведь и правда бы сбежала, не останови я ее. Хотя какая тут может быть гордость, если речь о выживании?
Ну, это ж надо было дотянуть до последнего, когда уже из квартиры выселяют! Будь Пашка жив, Арина бы сейчас отхватила знатных трендюлей. А потом… получила всю необходимую помощь. Он бы никогда и ни за что не бросил своего ребенка. Думаю, и Арину тоже. Забрал бы их к себе. В эту квартиру.
По щекам Арины снова текут слезы, и она украдкой вытирает их тыльной стороной ладони. Маша кряхтит на ее руках и открывает глаза. И начинает голосить.
— Проголодалась, родная? Кира, я могу ее тут покормить?
— Конечно.
Я выхожу из зала и бухаюсь на стул в кухне, качая головой.
М-да, ситуация. И как быть?
Несколько минут просто пялюсь в окно в полной прострации.
Да, Арина поступила подло по отношению к Павлу, скрыв от него дочь. Но сделанного не вернешь.
Комнату она снимет, видите ли. Мама ей не позволит: родную кровиночку отправить жить непонятно куда? А в том, что она родная, я почти не сомневаюсь. Можно, конечно, сделать ДНК-тест, но сдается мне, это зряшная трата денег.
Ох, это ведь еще надо маму подготовить к такой новости. Подумать только, у нее есть внучка, частичка Паши. Представляю, как она обрадуется!
Она с удовольствием будет нянькаться с внучкой, это как пить дать. Она часто мне говорила после его смерти, что жалеет, что он не успел завести семью. Выходит, успел. Ну, почти семью. В голове не укладывается: ну как так, любить друг друга и добровольно отказаться от возможного счастья!
Так, ладно, на данный момент есть вопрос поважнее: что делать с жильем? Я вздыхаю. Мало мне своих проблем, так еще подвезли. Но не бросать же новоиспеченных родственниц на произвол судьбы. Пашка бы мне этого не простил. Да и я сама не смогу.
Уверена, в случае чего он бы сделал для меня то же самое. И так всегда защищал, поддерживал, помогал и словом, и делом, и деньгами. И любил. Как и я его. И квартиру эту сам купил, и жил бы тут со своей семьей. И раз Арина с Машей его семья, пусть и такая вот непутевая, несостоявшаяся, то его квартира — их квартира.
Обвожу взглядом ставшую родной кухню. Очень не хочется отсюда съезжать. Может, помочь им с жильем, а не пускать сюда? Нет, в конце концов, я помогаю не Арине, а Маше, моей племяннице. Подумать только, я теперь тетя! Должно же у нее быть хоть что-то от отца. Вынужденно признаю: это ее наследство, а не мое.
А я… жила ведь на съемной до этого, еще поживу.
Блин, и долги Арины… С ними-то что делать? С ними-то что делать? Вдруг дело дойдет до судебных приставов, а там и до службы опеки недалеко.
Если мама узнает, ее точно инфаркт хватит. Предупрежу Арину, чтобы молчала.
Где же взять такую сумму? Я нервно тарабаню пальцами по столу.
И тут меня пробивает на нервный смех. Я знаю, где ее взять. И хоть брать ее там хочется меньше всего, видимо, придется.
Сколько там мне Рокотов предлагал?
Вспоминаю слова Игоря о том, что мне всё помогает, и хмыкаю. Ага, странно как-то помогает, будто толкает в объятия к Максиму Романовичу. И чем больше я сопротивляюсь, тем сильнее толкает. Еще несколько часов назад я была уверена, что ни за что не соглашусь на контракт, и нате вам.
Может, все-таки найти другой вариант? Однако чем больше я думаю, тем четче понимаю, что его нет. Придется согласиться на сделку с Рокотовым.
Сразу решаю, что не возьму больше необходимого. Только чтобы помочь Арине с долгом, плюс немного денег ей на первое время. Пусть начнут новую жизнь с Машей.
А мне от него ничего не надо. Хотя… Раз уж все равно просить деньги, то включу туда сумму на обучение, о котором я мечтала, и на съем жилья на несколько месяцев. И все. Дальше я как-нибудь сама, без всяких там Рокотовых.
— О-о… — стону вслух.
Так и представляю торжествующее выражение его лица, когда приду к нему.
Наверняка у него будут условия. Что ж, у меня тоже. Даже несколько.
Глава 23. Удивленный Рокотов
Максим Рокотов
Я отрываюсь от бумаг, что лежат передо мной на столе, и мельком смотрю на часы. Полшестого, а ее все нет. Вот ведь упрямая девчонка.
Можно подумать, я попросил ее прыгнуть в бассейн с аллигаторами. Могла бы сразу согласиться. Наверняка заставляет себя ждать нарочно.
Она придет, обязательно придет. Не может не прийти. Кто в здравом уме откажется от такой суммы?
Кира — прежде всего женщина. Они все падки на деньги, вопрос только в количестве. Я предложил более чем достаточно, чтобы она сыграла мою невесту. Тем более какой-никакой актерский опыт у нее уже есть.
Пусть только попробует отказаться и выставить меня полным идиотом в глазах Августа Адольфовича.
Неужели Кира не понимает, какую возможность я упущу, если она откажется? Хотя куда ей.
Мысли сами собой перетекают в другую плоскость. Вспоминаю ее горячее дыхание и губы, как вздымалась ее грудь после поцелуя. Что бы она ни говорила, ей точно понравилось.
Она не сможет бегать от меня долго. Тем более что и сама меня хочет. Тут уж отрицай не отрицай, а против природы не попрешь. Кира — спящий вулкан, и я его разбужу. Это ж надо подавлять и прятать в себе такую страсть и чувственность вместо того, чтобы ими пользоваться. Впрочем, мне это только на руку.
Максимум неделя, и она станет моей.
В дверь кабинета стучат.
— Да, — отзываюсь я, откидываясь на спинку кресла.