В последнее время Женя ночевал у меня гораздо чаще, чем у себя дома. Мама его уже начала высказывать своё недовольство тем, что он пропадает у меня, и проявлять активный интерес к моей персоне, попутно намекая Жене, что пора бы познакомить семью со своей девушкой, на что Женя неизменно отвечал, что мы просто друзья.
По сути так и было. Наши отношения переросли в хорошие дружеские. Мы практически жили вместе, ели вместе, спали вместе, причем в обнимку. Вернее, засыпали то мы на почтительном расстоянии друг от друга, насколько позволял мой диван. Я укладывалась на бок, практически впечатываясь в стену, а Женя ложился на самый край дивана. Но ночью во сне он подползал ко мне и обнимал меня сзади. Утром я всегда просыпалась раньше него, ощущая тепло его объятий и стояк, бесстыдно упирающийся в мою задницу. Отодвигаться мне было просто некуда, вставать было ещё рано, поэтому я старалась просто не шевелиться и пыталась убедить себя, что это особенность мужской физиологии, с которой можно только смириться. Женя просыпался после сигнала будильника, установленного на его телефоне и сразу же откатывался от меня на край постели. Я же, чтобы не смущать его ещё больше делала вид, что сплю, и он после второго сигнала будильника начинал тормошить меня.
Как ни странно, в его объятьях мне было тепло и уютно, но возбуждения от близости мужского тела я не испытывала. Может, на самом деле я фригидна?
Со стороны мы с Женей смотрелись как пара, достаточно целомудренная, но всё-таки пара. Он подавал мне руку, когда я выходила из маршрутки или трамвая, отодвигал для меня стул в кафе, открывал передо мной двери, в общем делал всё то, что человек, не совсем знакомый с правилами этикета, мог бы принять за ухаживания. Я уже видела, какими взглядами нас провожают сотрудники нашей фирмы, и догадывалась, что уже вовсю ходят слухи о нашем романе с Женей.
Как-то я курила на балконе в компании Светочки. Мы перекинулись парой слов о погоде, а потом она, затянувшись и испытующе посмотрев на меня, спросила:
— Вот ответь мне на один вопрос. Говорят, вы с Женей встречаетесь. Только честно скажи.
— Нет. Мы не встречаемся, — ответила я, выпустив вверх струю дыма.
— Да ладно тебе! — махнула рукой Света.
— Мы спим вместе, но не встречаемся.
— Как это? — Света наморщила лоб.
— А вот это уже другой вопрос. Ответ можете додумать всем офисом сами, — я затушила окурок, бросила его в банку из-под кофе и пошла к себе.
В тот же день произошла встреча, которая была неприятна не только мне, но и Жене. Как только мы вышли из дверей нашего здания, я сразу заметила внизу парня, нервно расхаживающего из стороны в сторону и показавшегося мне знакомым. Он был одет в темные джинсы, черную рубашку с красным воротником и темно-синий пиджачок, рукава которого были закатаны почти до локтя. Его чёрные волосы были уложены в художественном беспорядке. Мои худшие опасения подтвердились — это был Саша.
Он буквально подлетел к нам и поздоровался сквозь зубы, глядя на меня:
— Вечер добрый.
Я молча кивнула в ответ и убедилась, что это приветствие действительно было обращено только ко мне, потому что он тут же поздоровался с Женей.
— Привет. Может поговорим. А то ты не берешь трубку.
Женя молчал.
— Говорите. Я отойду, — без особого энтузиазма произнесла я и отошла на такое расстояние, чтобы мне всё было хорошо видно и слышно.
Саша многозначительно посмотрел на меня, не удовлетворенный тем, что я слишком близко стою, а потом с надеждой в голосе, заискивающе глядя на Женю, нерешительно произнёс:
— Может, отойдем подальше?
— Говори здесь, — голос Жени звучал довольно холодно.
Саша бросил на меня косой взгляд, а я не смогла сдержать торжествующей ухмылки.
— Понимаешь, она для меня ничего не значит. Она — только тело. Тело! Просто тело!
— Зачем тогда лгал? Сказал бы как есть.
— Я боялся, что ты меня не поймешь, — он потянулся к Жениной руке. Я поборола в себе желание отвернуться, чтобы не видеть этих непривычных мне нежностей. Женя непроизвольно одёрнул руку, его пальцы сжались в кулак.
Сашу этот невольный Женин жест взбесил:
— А сам ты чем лучше меня? Думаешь, я не видел: ходите везде вместе, воркуете как голубки. Вы так увлечены своей идиллией, что не замечаете ничего и никого вокруг.
Этот ревнивый придурок начинал меня бесить. Но это были только цветочки. Он повернул свою голову ко мне. Его губы растянула ехидная усмешка. Он закусил зубами нижнюю губу, как будто бы в предвкушении от того, что собирается сказать.
— А ты знаешь, что он тебя за глаза называет костлявой ведьмой. Да-да, тебя-тебя.
Он засмеялся, довольный произведенным эффектом.
Женя потёр переносицу и тихо сказал:
— Это было давно. Я ошибался. Она не костлявая.
Ну хоть на этом спасибо. Просто «ведьма» звучит как комплимент.
После этих слов Саша взорвался.
— Так ты еще и трахаешь эту козу!
Этот придурок и правда очень уж нервный и, видимо, просто жаждет втянуть меня в их разборки. Мальчик мой, я слишком умна, чтоб вестись на такие глупые провокации. Что в нем Женя только нашёл?
Глаза Жени сузились:
— Да что ты мелешь? Мы с ней просто друзья.
— Да-да-да. Мы с Настей тоже просто друзья.
— Саш, это глупо. Я в отличие от тебя делаю выводы, основываясь только на том, что видел своими глазами.
— А что ты видел? Я всё объясню, — он опять закусил нижнюю губу, — Настя пришла в гости. Нам стало жарко. Мы разделись. Почувствовав усталость, мы прилегли на кровать. Играющая музыка была настолько зажигательна, что мы не удержались и начали ритмично двигаться в такт, — он засмеялся, как гиена, тряся головой. — Ты же не присматривался и не можешь с точностью сказать, что половой акт имел место. Так что тебе тоже всё просто показалось, как и мне сейчас.
— Идиот! — прошипел Женя, потом подошёл ко мне, схватил меня за руку и потащил в направлении, противоположном тому, где была наша остановка. — Поедем на такси. Ты прости за него и меня прости за «ведьму»
— Совет вам да любовь, голубки! — еще долго раздавались позади крики Жениного возлюбленного. — Совет да любовь!
Комментарий к Капучино с корицей
Простите, что так долго. Имела неосторожность похвастаться на фикбуке прекрасной погодой - и тут же погода у нас испортилась, и я заболела. Так что прочитанный мной стих про “Я сегодня соплей утираюсь” стал для меня пророческим. Главу написала как только стало чуть легче.
========== Самый лучший день ==========
— Перестань храпеть, — довольно ощутимые толчки в бок заставили меня открыть глаза.
Я с трудом подняла голову с Жениного плеча. С соседних кресел на меня смотрели с явным неодобрением.
— У меня был тяжелый день, — с жалким подобием улыбки, оправдываясь, пробормотала я и посмотрела на часы. До конца действа оставалось пятнадцать минут, пятнадцать долгих и мучительных минут.
Уже в фойе Женя недовольно заметил:
— Оказывается, ты так громко храпишь.
— Ничего я не храплю, — огрызнулась я, всё еще не веря, что всё наконец-то закончилось.
— Из-за твоего храпа я не мог расслышать слова, а интеллигентный старичок, сидящий за мной, вежливо попросил меня «урезонить свою даму».
— Да причем здесь мой храп? Я не смогла разобрать ни единого слова, хотя сначала я искренне пыталась понять, о чём они поют. Вот уж кому можно не переживать, что забыл текст, пропел любой набор звуков — всё равно этого никто не заметит.
Женя, наверное, успел пожалеть, что пригласил меня в оперу. А о том, как сильно пожалела я, что приняла его приглашение, я лучше вообще промолчу. Мама подарила Жене два билета, видимо, подобные подарки были в их семье общепринятыми. Но Жене было не с кем пойти, так как Сашу он всё ещё не простил, и после долгих уговоров я стала его спутницей, хотя я бы применила слово жертвой. Женя уверял меня, что мне обязательно понравится, так как людям высоко интеллектуальным, к которым он меня относил, должно быть понятно и близко подобное искусство. Хорошо, что я согласилась не просто так — взамен Женя должен был сходить со мной на рок-концерт.