— Опять ты сохнешь. Чего же тебе не хватает? — сокрушенно сказала Татьяна Николаевна и принялась обрезать засохшие длинные листья какого-то большого растения в кадке на полу.
Вдруг она резко подняла голову и, посмотрев прямо мне в глаза, произнесла:
— А Вы мне не понравились, когда я услышала Ваш голос по телефону. Но теперь я поняла, что ошиблась. Видимо, Вы в тот раз говорили так со мной из-за смущения, оттого, что оказались в такой двусмысленной ситуации. Сейчас такие нравы у молодёжи! Нет, не подумайте, я вас не осуждаю, сейчас такое время, что-то, что вы живете вместе с молодым человеком в порядке вещей.
Я закашлялась, а Татьяна Николаевна как ни в чем не бывало прошла к небольшому шкафчику у стены и взяла пластиковую плоскую палочку, потом подошла к цветам, росшим в широком поддоне и стала рыхлить землю.
— Знаете, а я ведь очень рада, что Женя встречается с Вами. Когда он сделал мелирование, проколол ухо, я стала думать всякие неприятные вещи, мне даже казалось, что он из этих, — она понизила голос. — На мои вопросы о девушке, он всегда отмалчивался, нервничал, уходил в свою комнату. А когда он начал рассказывать о Вас, я обрадовалась, что дождусь внуков.
— У Вас же ещё один сын, — напомнила я, думая про себя, что от Женьки внуков ей точно не видать.
— Никки… — она покачала головой. — Это моя боль. Он всегда был очень своевольным, чуть ли не с рождения. Он доставлял столько хлопот! Я молила бога, чтобы он послал нам вторую девочку, потому что второго Никки я бы не выдержала. Но Женечка совсем другой. Он всегда был послушным, чутким, добрым, всегда со мной делился всеми событиями своей жизни.
Говоря о Жене, она улыбалась, её слова были наполнены теплом и материнской гордостью.
— И только с ним я могу сходить в оперу, — зачем-то добавила она. — Я его брала с собой с детства, ему очень нравилось. А Никки однажды так опозорил меня в опере, что я до сих пор, когда вспоминаю об этом, краснею до корней волос.
— Неужели он уснул? — я начинала проникаться к Нику сочувствием.
— Хуже, Томочка, хуже! Ему было лет восемь, когда я его повела в оперу. Сначала всё было хорошо, но потом со словами «мам, я тоже так могу» он вскочил на сидение и завопил во все горло. Я не успела его остановить. Это был такой позор! Такой позор! Я до сих пор помню, как на меня смотрели, — она закрыла лицо рукой. — И теперь он продолжает меня разочаровывать. Выбрал себе не пойми какую профессию, живёт с непонятными девицами, о свадьбе даже не думает, хотя ему скоро тридцать, и давно пора бы остепениться. Но он меня совсем не слушает и мотает нервы. Мне бы хотелось, чтобы Женя пожил дома, пока Никки здесь. Мне так будет спокойнее. Вы ведь поймёте моё желание?
Я кивнула головой и подумала, что во всем надо видеть плюсы: теперь в моём холодильнике снова освободится место под пиво.
***
Было около девяти часов, когда я собралась вызывать такси. Но Татьяна Николаевна настояла на том, чтобы меня отвез ее водитель, у которого сегодня был выходной, но Татьяну Николаевну это мало волновало. Я попрощалась с Жениными родителями, провожать меня они не вышли. Может, это в их семье не принято, или они хотели дать нам с Женей возможность попрощаться без посторонних глаз.
— Вот так, значит, — я начала возмущаться, как только за нами закрылась входная дверь, — всё мамочке с папочкой рассказываешь? Ведьма, чудовище! Плакал он от злобной начальницы! Что ж ты маме о Саше не рассказал? Она от вас внуков ждёт!
— Том, ну перестань, пожалуйста! — взмолился Женя.
— Зачем было трещать обо мне родителям каждый вечер? А потом ещё удивляться, как это они подумали, что мы встречаемся! Теперь они от нас с тобой будут требовать внуков! И мне кажется, теперь они от меня не отстанут. И наша встреча с ними уж точно не будет последней.
— И что с того? Ну приедешь ко мне в гости ещё раз! В чём проблема? — пожал плечами Женя.
— А в том, что не соблаговолил бы ты пойти в задницу со своими поездками в гости! — я не заметила, как мы оказались у белоснежного лексуса.
Вдруг дальний свет приближающейся машины ослепил меня, я прикрыла глаза рукой.
— Придурок! — выругался Женя, а потом резко притянул меня к себе и рявкнул почти в ухо. — Сейчас же сделай доброе лицо!
Легко сказать! Я успела оценить, что моих актёрских способностей на это не хватит и просто уткнулась в Женину грудь, а Женя обнял меня, и коснулся губами макушки. Серебристая машина, как мне показалось ауди А5, остановилась у ворот, в паре метров от нас, но водитель ворота открывать не спешил.
— Пойдем, — шепнул мне Женя.
Он подвел меня к лексусу, бросая злобные взгляды на ауди, открыл заднюю дверь, а я постаралась сесть в машину как можно грациознее, это мне всегда удавалось с трудом. Только тогда, когда я оказалась в машине, ворота открылись, пропуская ауди во двор.
Новинки и продолжение на сайте библиотеки https://www.rulit.me
========== Пикник ==========
Нужно признать, что без Жени мне будто чего-то не хватало. И речь не только о блинчиках и другой вкусной еде. Постель мне стала казаться слишком широкой и неуютной, и я брала вторую подушку и обнимала ее во сне. Иногда я начинала что-то говорить, а потом осекалась, понимая, что кроме меня в квартире никого нет, а разговоры с собой я считала признаком шизофрении. Правда, теперь никто недовольно не бубнил мне вслед, когда я выходила на балкон с сигаретой. И это был единственный плюс. Я уже начинала думать, что было бы просто замечательно, если б Ник поскорее убрался к себе, а Женька вернулся в мою ставшую без него слишком пустой квартиру.
Вот и сейчас я сидела на балконе с бутылкой тёмного пива в одной руке и сигаретой в другой и думала, как бы скоротать вечер. Из гостиной донесся приглушенный звук телефона, дверь на балкон была закрыта, поэтому, когда я увидела на дисплее четыре пропущенных вызова от Жени, то не очень удивилась.
Я перезвонила ему и, услышав с ходу брошенное «только не ругайся», приготовилась к самому худшему.
— Тома, родители приглашают тебя в гости на выходные. Будет что-то вроде пикника, семейного ужина на природе.
— Даже не продолжай. Я предупреждала тебя, что так и будет. Ты думаешь, что если я согласилась один раз подыграть тебе, то мне теперь до пенсии придется изображать твою девушку?
Женя замялся, а потом продолжил:
— Том, ты очень понравилась моим родителям. Они просто без ума от тебя. Мама уже успела рассказать всем нашим родственникам, что у меня девушка просто золото.
— Я заметила, что у вас это семейное рассказывать обо всём всем и вся, — бесцеремонно перебила я.
— Том, теперь наши родственники хотят познакомиться с тобой. Мама их уже пригласила.
— Вот ей и представится чудесный повод рассказать им, что мы расстались.
— Том, ну так же нельзя, — тихо промямлил Женя.
— Как нельзя? — взорвалась я. — Ты сам говорил, расстаться всегда успеем. Вот и пришло время. Порадовал маму, утёр нос братцу — цель достигнута. И хватит мне иметь мозг.
— Ник так и сказал, что ты не придёшь, — недовольно пробурчал Женя.
— Да срать мне на твоего Ника! Пусть говорит, что хочет. И давай закроем эту тему от греха подальше. Я не поеду к тебе ни на этих выходных, ни на всех последующих.
Я бросила трубку, его жалобное нытье начинало меня раздражать. Теперь уже и речи не было, чтобы куда-нибудь идти вечером, я была просто взбешена. Я залпом осушила оставшееся пиво и завалилась на диван, размышляя о том, что, может, без Жени не так и плохо.
Минут через тридцать снова раздался звонок. Я подумала, что если это снова Женя, то ему определенно придется несладко. Но номер был незнакомым. Я подняла трубку и услышала голос Татьяны Николаевны, размеренный и спокойный:
— Томочка, здравствуйте! Женя сказал мне, что вы поссорились. Как же так вышло?