За окном уже стемнело, когда копии были аккуратно сложены в шесть стопочек. За целый день мы ничего не ели, и теперь мы вдвоем испытывали просто адский голод. Мы с Женей молчали, но наши животы без стеснения переговаривались друг с другом недовольным урчанием.
Я позвала Женю на кухню, где распахнула дверцу навесного шкафчика, и Женя увидел штабеля разносортных бич-пакетов:
— Выбирай, с говядиной, с курицей, с грибами — всё, что твоей душе угодно!
Женя скривил губы:
— Я такое не ем.
— А я ем. У меня, кроме этой дряни, ничего нет.
Несмотря на его отказ, я всё равно проявила должное гостеприимство и запарила две тарелки лапши с курицей.
Женя нехотя придвинул тарелку к себе и начал есть.
— Ешь-ешь! Что может быть вкуснее ароматизаторов, красителей и лапши на пальмовом масле, сдобренных глутаматом натрия!
— А почему Вы не готовите нормальную еду?
Я пожала плечами:
— Не умею и не хочу. Меня и так всё устраивает.
Я разлила горячий чай по кружкам и попросила Женю, так как он сидел рядом с холодильником, достать из него сыр. Женя открыл холодильник и удивился ещё больше, чем бич-пакетам: весь холодильник был заставлен тёмным пивом в стеклянных бутылках.
— Это Вы для парня запасли?
— Нет у меня никакого парня, это я бухаю.
— Мне кажется, я знаю, почему его у Вас нет.
— А мне даже не кажется, я точно знаю, почему у тебя нет девушки.
Вдруг он сменил тему:
— Судя по всему, Вы пьете пива немерено. Почему у Вас нет пивного живота?
Неожиданный вопрос, конечно. Какой-то даже слишком личный.
— Потому что я хожу в спортзал, — я начала расстегивать блузку, чтобы показать ему кубики пресса — мою гордость. — Ну что? Круто? А у тебя такие есть?
— Может, есть, может, нет, — проворчал он и принялся за чай, потом спешно вызвал такси и покинул моё логово.
В субботу вечером, ближе к семи, раздался телефонный звонок. Я не хотела брать трубку, так как с родителями я только что поговорила, а кроме них мне в выходной день просто некому было звонить. Кто бы это ни был, он был чертовски настойчив. В конце концов, я взяла трубку и не поверила своим глазам: звонил Женя.
— Тома, здравствуйте. Извините меня за беспокойство, но мне больше не к кому обратиться. Я не знаю как Вам сказать, — начало меня напрягло, а окончание фразы ввело в ступор. — Тома, мне нужна одежда.
— Что нужно? — мне всё же казалось, что я ослышалась.
— Мне нужно, чтобы Вы купили мне одежду и привезли ее ко мне.
— Ты накурился? — других догадок у меня не было.
— Выслушайте, пожалуйста. Мы с Сашей были в гостинице. Мы поссорились, и он в отместку забрал все мои вещи и убежал.
Я прыснула в трубку, представив себе, как брюнет впопыхах собирает вещи любовника и несется с ними что есть мочи куда-подальше.
— Ничего смешного, — обиделся Женя. — Я думал, он пошутит и вернется, но он так и не вернулся и трубку не берет.
— Какая у тебя, однако, истеричная подружка. Говори размер одежды, обуви и адрес.
Зато прокачусь.
Я подъехала к магазину «Дешевле только даром» — он по пути, и денег у меня было не настолько много, чтобы одеть парня с ног до головы. Главное не ошибиться с размером. Джинсы я решила не брать, так как боялась не угадать с посадкой. Выбор я остановила на черных спортивных штанах, подумав, что такие в любом случае подойдут, синтетическом пуловере в стиле а-ля Фредди Крюгер, черной бесформенной куртке, черной шапочке с маленьким помпоном, белых самых дешевых кроссовках, не забыв прихватить семейные трусы в лучших традициях прадедушек и носки. Главное, что на всё это великолепие мне всё-таки хватило денег.
Гостиница, которую выбрали для своего свидания голубки, была весьма паршивенькая. Пыльный, заляпанный ковролин, обои, местами надорванные, меня на романтический лад не настроили, но, кто знает, может, в порыве страсти о таких мелочах не думают.
Я поднялась на нужный этаж, нашла нужный номер и постучала:
— Уборка номеров!
Из-за двери раздался его голос:
— Тома, Вы?
Он открыл дверь, вокруг его бедер была обмотана белая простыня, которую он придерживал одной рукой, словно боясь, чтобы она ненароком не свалилась. Он был слишком субтильным, слишком бледным, слишком жалким. Таких нужно отогревать и откармливать.
— И давно ты так?
— Четыре часа уже сижу! Час пытался дозвониться Алексу, потом думал, что мне делать, из всех знакомых только Вы знаете мой секрет.
— Понятно. Давай тогда, одевайся быстрей, я не хочу торчать с тобой весь вечер.
Он взял из моих рук пакет и вытряхнул вещи на кровать.
— Что это? — он был в шоке. — Как это можно носить?
— Как полстраны носит. Одевайся.
— Отвернитесь.
Я отвернулась, но пробубнила:
— Без проблем! Меня там всё равно ничего не прельстит.
Когда я повернулась, я не смогла сдержать хохота, вид у него был довольно-таки нелепый.
— Я похож на кретина, — он не спрашивал, а утверждал.
— Нет, что ты. Просто в твоем виде сочетается несочетаемое, — я не могла остановить приступы смеха. — Главное, что с размером я угадала. Я и так потратила на тебя целое состояние. Чек был в пакете. С зарплаты отдашь.
Мы вышли на улицу. Он хлопнул себя по лбу:
— Вот что я скажу родителям? Как мне вообще до дома добираться в таком виде?
— Садись на моего коня, о, красавица. И я домчу тебя до пункта назначения, — я продолжала смеяться.
— Нет, я не камикадзе. Я с Вами на мотоцикле не поеду.
— А ты вообще знаешь, что ярко-красные мотоциклы самые безопасные. Их лучше видно, а, значит, и вероятность аварии меньше. Да и вообще, от судьбы никто не уйдет.
— Том, пожалуйста, одолжите мне на такси, — умоляюще попросил он.
Я достала из кошелька последние триста рублей. Надеюсь, ему хватит.
========== Шарфик ==========
В понедельник утром я спросила у Жени, как он объяснил своим родителям свой странный внешний вид. Женя оказался весьма сообразительным и сказал им, что поспорил с другом на слабо, кто сможет хуже одеться и пройтись по оживленной улице города. Родители пожурили его за мальчишество, на этом всё и закончилось.
В обед мы сидели в небольшом кафе на первом этаже нашего здания. Я ела огромных размеров стейк, а Женя просто пил капучино из большого бумажного стакана. Он изредка пристально смотрел на меня, и мне казалось, что он хочет мне что-то сказать. Интуиция меня не подвела.
— Тома, — нерешительно начал он, — у меня к Вам просьба.
— Опять просьба?! — я стала еще яростнее пилить стейк довольно тупым ножом.
— Она не такая, как в прошлый раз. У меня есть два билета кое-куда, не могли бы Вы сегодня вечером составить мне компанию?
— Я не так давно сходила со своей знакомой кое-куда, — пробубнила я с набитым ртом, — и потом очень очень пожалела об этом. Поэтому говори сразу, куда ты меня зовешь.
— Я Вас приглашаю в театр.
— Надеюсь не на балет? Мужчины в обтягивающем трико — не моя тема. Мне и тебя с головой хватает.
— Не на балет, — он покачал головой и улыбнулся. — На спектакль «Евангелие от Воланда».
— О, обожаю Булгакова. А что у твоей подружки месячные начались, и свидание накрылось?
— Мы с ним не помирились. Он берет трубку, но после первых моих слов, её бросает. Мне кажется…
— Прошу, избавь меня от этих подробностей. Первой фразы мне вполне хватило, чтобы понять ситуацию. А на спектакль с тобой я схожу.
С работы мы улизнули пораньше, чтобы успеть переодеться дома.
В назначенное время он ждал меня на ступеньках театра. Одет он был стильно, дорого, можно сказать безупречно. Волосы были уложены с нарочитой небрежностью, как в тот вечер в клубе. Вспомнив его вид в минувшую субботу, я решила, что пословицу «Не одежда красит человека» придумал какой-то кретин. Женя же был несказанно рад, что я в платье, а не в кожанке и мотоциклетном шлеме.