навязала своего ребенка незнакомому человеку, да еще и не может оплатить его услуги. Когда я
ехала в скорой вместе с дочерью в неотложку, врачи говорили, что она не выживет, что с такими
ожогами ее не спасут и что мне надо молиться. Я набрала Андрея Васильевича… последний раз
мы говорили с ним, когда умер папа. Еще несколько раз он звонил мне на домашний, но я никому
не отвечала. Когда сказала, что случилось, он тут же попросил обождать его звонка.
За Варенькой приехала частная скорая и увезла ее в ожоговый центр, где работал хороший
знакомый семьи Шороховых. На сотовом было около десяти пропущенных звонков от Андрея
Васильевича.
– Какая у вас группа крови?
– Вторая положительная.
– Плохо… Нам нужно делать малышке переливание, и нужна четвертая отрицательная. Что насчет
отца ребенка? Скорей всего, такая кровь у него.
– Но… у Вари нет отца.
– Я понимаю… У многих на сегодняшний день нет отца, но биологические отцы есть всегда, и к
ним можно обратиться за помощью. Ей понадобится донор и, возможно, не только крови. Если
покупать, то… сами понимаете, какие нужны будут деньги. Лучше попытаться найти отца девочки
и …
– У Вари нет отца. Я зачала ее методом искусственного оплодотворения от неизвестного донора.
Густые брови доктора слегка приподнялись. Он в недоумении посмотрел на меня. Да, я знаю, что
молодая, симпатичная и могла найти себе парня… я все знаю. Это вы ни черта обо мне не знаете!
Не знаете, что от одной мысли о мужских руках на моем теле меня начинает лихорадить и бросать
в холодный пот.
– Ясно… что ж, тогда это лишние расходы и поиски нужного донора. Мы подумаем об этом чуть
позже. Будем решать проблемы по мере их возникновения.
– Позвольте мне остаться с ней… я посплю на скамейке, я готова на что угодно – мыть бесплатно
полы, выносить судно, пожалуйста…
– Только давайте без истерики, Ксения, – врач строго на меня посмотрел, – от кого, но от вас я ее
не ожидал. Возьмите себя в руки. С ребёнком все будет хорошо. Да, надо время, да, нужны
операции, средства, но никто не опускает руки, и вы не опускайте. Мне жаль, что вы попали в
такую ситуацию. Но здесь свои правила, и позволить вам остаться я не могу, даже ради Андрея
Васильевича.
– Но она такая маленькая… ей всего шесть. Она придет в себя, испугается…
– До «придёт в себя» еще есть время. Поезжайте отдохните.
Сказал, как отрезал, и подал мне стакан с водой. Я судорожно сделала несколько глотков, и мне
показалось, что в горло набилась зола и пепел. Вспомнила, как пыталась ворваться в горящее
здание, как чуть не сошла с ума от отчаяния, как молила Бога, чтоб он сжег меня, а не Варю, и
заорала от облегчения, когда ее вынесли из здания, и врачи сказали, что она жива.
***
Когда я вышла из кабинета, мне хотелось закричать, заорать от бессилия, от ощущения полной
безнадежности и понимания, что я, как загнанное в угол животное, не знаю, что мне теперь
делать и куда бежать.
Зазвонил мой сотовый, и я нажала на кнопку, даже не глядя кто это.
– Ксюхааа, черт! Наконец-то! Боже! Где ты! Я увидела в новостях! Где Варя?
– Женькаааа, Женяяяя. Ты приехала?
– Нет. Не приехала. Ты плачешь? О Господи… скажи, что у вас все хорошо. Скажи, я прошу тебя.
– Не хорошо. Варя пострадала в пожаре. Светлана Аркадьевна сгорела, трое соседей с этажа
мертвы. Варя чудом осталась жива… но она в тяжелом состоянии. Только что сделали первую
операцию… Женяяя, там все сгорело. Все. Ничего не осталось. Даже ниточки.
– О Боже! Что я могу для вас сделать? Я переведу денег. Сама приеду скоро. Постараюсь все
закончить побыстрее. Ты поезжай ко мне, у соседки возьми ключи от квартиры — она там мои
фиалки поливает, я позвоню, предупрежу, чтоб она дала тебе. Не стесняйся, пользуйся там всем, вещи, деньги в тумбочке в письменном столе. Там немного, но на пару дней хватит.
Она быстро тараторила мне в ухо, а я, как отходила от онемения, я начинала понимать масштабы
произошедшего, и меня начинало трясти, как в лихорадке. У нас с Варей ничего нет. Мы остались
ни с чем… Но самое страшное – я могла потерять саму Варю. Смысл моей жизни, единственное, что у меня осталось на этом свете.
– Донор нужен для Вари. С четвертой отрицательной… Ума не приложу, за что браться и где
искать. Голова не работает.
– Ксень… а может, отца ее поискать? Я бы могла свою Соньку попросить. Она ж знает все, и