– Катюша, – расстроился Денис, – мы год не виделись, только встретились, а ты сразу в бега. Пойдем вместе ее ловить.
– Ну уж нет уж. В тебе сейчас снова заговорит альтруист, и я эту дурочку опять упущу. Не до сантиментов сейчас. На мою маму готовится покушение. Так что двигай в столицу, снимай номер и жди меня. А я пока попробую решить эту проблему своими методами.
С этими словами Кэтран выудила из-за ворота своего зеленого охотничьего костюма транслятор на золотой цепочке, замаскированный под амулет, – главный магический помощник любого ликвидатора, отбарабанила пальчиками по нему условный код и растворилась в воздухе.
3
В город Денис проник достаточно просто. К счастью, местные органы власти своей властью не злоупотребляли, и городская стража честно брала въездную пошлину, а не входную. Юноша прибыл в Копенгаген на своих двоих, а потому это не стоило ему ни гроша. Его экстравагантный для этих мест костюм, правда, не мог не привлечь внимания стражи. В принципе, местные жители мужского пола тоже носили жилетки, но совершенно другого покроя. Да и отутюженные, хотя и слегка помятые брюки юноши отличалась от нарядов местных жителей. Мужчины здесь предпочитали бриджи песочного цвета, жилеты-безрукавки поверх белых рубашек и шерстяные красные шапочки на голове.
– Иностранец? – поинтересовался сержант, отвечавший за охрану городских ворот, окидывая ладную фигуру юноши подозрительным взглядом.
– Вы очень проницательны, – доброжелательно откликнулся Денис.
– Забавный на вас наряд.
– Последний писк французской моды, – внушительно сказал юноша. – Вы что, не видите – я прямо из Парижу! Над этой моделью работали лучшие мастера от Кардена и Версачи.
Сержант похлопал глазами и на всякий случай проводил Дениса поклоном в спину, хотя впервые слышал и про Кардена, и про Версачи. А юноша, приметив характерную вывеску, изображавшую денежный мешок, уже устремился к лавке менял, которая, как и положено, располагалась неподалеку от городских ворот. Уже у самого входа в нее Денис вынужден был шарахнуться в сторону, чтобы не быть затоптанным всадниками, вынырнувшими из ближайшего проулка.
– Сержант, прикрыть ворота! – орал на скаку возглавлявший отряд лейтенант. – Всех впускать, никого не выпускать!
Чудом увернувшийся Денис все же поскользнулся на огрызке яблока и грохнулся на булыжную мостовую. Упал на удивление непрофессионально: наполовину на бок, наполовину на спину. Хватило опыта лишь не выставить локти, однако довольно чувствительно приложился о камни не только левым плечом, но и затылком.
– Черт побери! – прорычал он, хватаясь за ушибленное плечо.
Голова от полученного удара гудела, как церковный колокол, но все же была цела.
Охранники лавки переглянулись и бросились к нему на помощь.
– Достаточно натурально, но не совсем, – прошептал один из них.
– Сделайте вид, что вам совсем плохо, – посоветовал другой.
С этими словами они подхватили оторопевшего Дениса под белы ручки, подняли и затащили в лавку.
– Это кто? – уставился через прилавок на юношу хозяин – пухленький мужичок с окладистой бородкой.
– Тот, кого мы ждем, – успокоил его первый охранник, – упал, пароль сказал. Все как положено.
– Быстро его в подсобку, – распорядился хозяин, откидывая крышку прилавка.
Дениса затащили в подсобное помещение, усадили на топчан и начали наворачивать ему на руку прямо поверх рукава рубашки бинты. Ликвидатор нулевого уровня вследствие удара соображал еще плохо, а потому покорно терпел. Ему почему-то казалось, что он оказался в обычном травмпункте при местной больнице, и наивно удивлялся: почему на санитарах и докторах отсутствуют белые халаты. Опомнился он, да и то не до конца, только когда в эти бинты вышибалы начали закатывать брошки, ожерелья, сережки и прочие драгоценные цацки. Одно брильянтовое колье было инкрустировано такими крупными алмазами, что глаза юноши полезли на лоб. Через несколько минут рука увеличилась в объеме раза в три, и, чтоб она не слишком оттягивала и без того пострадавшее плечо, ее подвесили на перевязь, сооруженную все из тех же бинтов и марлевых повязок.
– А теперь встали, уважаемый.
Денис послушно поднялся и, болезненно сморщившись, застонал. Перед глазами еще плыл туман, перетянутая драгоценностями рука болела немилосердно. Похоже, ребята перестарались и слегка перетянули повязку.