Выбрать главу

– Разве никто никогда не говорил тебе не искушать зверя, красавица? – рычу я ей на ухо, обвивая хвостом ее талию, чтобы прижать ее к своему телу.

Я прижимаюсь носом к ее горлу, вдыхая ее восхитительный аромат. Мой член ударяется о молнию, требуя освобождения.

– Продолжай дразнить меня, и ты будешь той, кто будет молить о пощаде.

Что-то совершенно порочное побуждает меня прикусить ее ухо зубами.

– Дрейвен, – выдыхает она.

Прежде чем она может потребовать, чтобы я отпустил ее, или отчитать меня за то, что я посмел дотронуться до нее своими грязными руками, я делаю именно то, что сделал в библиотеке. Я отступаю.

– Нет, нет, нет, – рычу я, рассекая рукой воздух. – Это все еще не то. Ее волосы должны быть цвета полированной меди, а кожа фарфоровой.

Даже это не совсем правильно, но я не знаю, чего мне не хватает. Мне нужно увидеть ее снова – по-настоящему увидеть – чтобы сделать все правильно.

Я давно смирился со своими ограничениями. Они были частью моей жизни в течение двадцати лет. Но после встречи с Далией они начали раздражать так, как никогда раньше. Мне до боли хочется прочувствовать каждое выражение ее лица, исследовать каждый оттенок эмоций в ее глазах. От чего она краснеет? От чего она хмурится?

Мне нужно увидеть ее в настоящей темноте, когда я лучше всего вижу. Но просить ее, чтобы она присоединилась ко мне, когда я ночью брожу кажется... неуместным. Почему такая красавица, как она, должна находиться во тьме, когда она заслуживает того, чтобы жить при свете?

«Бах!»

– Джекилл, отошли мои заметки обратно в художественный отдел. Скажи им, чтобы они подумали о самой красивой женщине, которую они когда-либо видели, а затем нарисовали кого-то еще красивее, – рычу я в отчаянии. – С блестящими волосами цвета меди, фарфоровой кожей и такими голубыми глазами, что в них можно утонуть. В ней должны быть самые лучшие стороны человечества. И у нее должны быть изгибы. Мы здесь не следуем голливудским стандартам.

– Понял, сэр, ‒ монотонно отвечает мой виртуальный помощник – программа искусственного интеллекта, которую я написал много лет назад.

Он – мои глаза, когда мои не видят, помогает мне оживить. Большинство сказали бы, что частично слепому человеку – или монстру – нечего делать в бизнесе видеоигр. Но я ничто иное, как само упрямство.

– Должен ли я добавить что-нибудь еще?

На мгновение я колеблюсь.

– Да. Она должна быть кем-то, ради кого герой в этой игре рискнет всем.

– Расшифровано, сэр.

Я плюхаюсь в свое кресло, ворча себе под нос. Мои записи не помогут. Они недостаточно подробны. Но опять же, я тоже не могу точно вырвать ее из реальности и включить в свою игру, не так ли? Есть формы, которые нужно подписать, контракты, которые нужно заполнить, и куча бумажной волокиты, связанной с принятием подобного решения. Но она – это то, чего не хватало в этой проклятой игре.

Мы уже несколько месяцев пытаемся разобраться с сюжетом. Я сколотил состояние, разрабатывая видеоигры, в которых монстры изображаются героями, но эта... ну, эта не принесла мне ничего, кроме неприятностей. Все казалось неподходящим. После того, как на днях я поговорил с Далией, я наконец-то понял каким должен быть сюжет игры. Она – это история, или, во всяком случае, такая женщина, как она. Красавица, оказавшаяся между двумя мирами, способная их объединить.

Конечно, все это выдумка, но, если кто-то и мог это сделать, так это Далия Сэвидж.

«Тук-тук».

– Джекилл, заткнись, – рычу я, как только ее голос звучит у двери.

Черт. Как долго она там стоит? Надеюсь, недостаточно долго, чтобы услышать, как я поэтично рассказываю о персонаже видеоигр, который похож на нее. Я никак не смогу это объяснить, чтобы выйти из этого затруднительного положения. Стал бы я вообще пытаться?

– Ты назвал свой компьютер Джекилл? – спрашивает она, ее легкие шаги стучат по паркету, когда она идет по моему кабинету. – В самом деле, Дрейвен? Это делает тебя Эдвардом Хайдом?

– Это делает меня Дрейвеном Вудберном, – бормочу я, сжимая руки, когда ее сладкий голос окутывает меня.

Даже звучащие в нем нотки неодобрения не омрачает этот момент. Я могу слушать ее голос целыми днями и никогда не уставать.

– Монстр с отвратительным чувством юмора.

– Злая правда, – усмехается она.

Я закрываю глаза, прислушиваясь к звукам, которые она всегда приносит с собой. Порывистый вдох и выдох из ее груди, нежный шелест ткани при ее движении, скрип старых половиц под ее ногами. Вся комната оживает вокруг нее новыми и неожиданными способами. Для меня это бесконечный источник очарования.

– Ты работаешь в темноте, – говорит она.

– Не вижу днем, помнишь?

– О, я это помню.

Я представляю, как она машет мне рукой, и улыбаюсь.

– Я просто хотела… О, не бери в голову. Я не знаю, что я хотела.

Далия подходит ближе.

Я стискиваю зубы, когда ее аромат разносится в воздухе. Однажды, скоро – очень скоро – я найду источник этого и слижу его с ее дрожащего тела. Если мне повезет, это займет весь день. Мой язык устанет задолго до того, как запах исчезнет. Впрочем, это не имеет значения. Я намерен приложить к этому как можно больше усилий, несмотря ни на что.

– Гретхен говорила, что ты разработчик видеоигр, – говорит Далия. – Как именно это работает?

– Ты имеешь в виду, как это может делать слепой человек?

– Нет, ты невыносимый человек, – смеясь говорит она. – Я имею в виду, я ничего не знаю о видеоиграх. Как их можно разрабатывать?

– Для этого нужно безграничное терпение, – бормочу я, лишь отчасти шутя. – Как только мы продумываем сюжет, дальше в основном занимаемся программированием и кодированием, а также рендерингом, инжинирингом, оформлением и озвучиванием.

– Ого, – говорит она. – Это очень много. И ты все это делаешь?

– Нет.

Я улыбаюсь, слегка поворачивая свой стул, чтобы быть к ней лицом. Здесь недостаточно темно, чтобы я мог по-настоящему рассмотреть ее, но я могу различить ее фигуру, прислонившуюся к стене в нескольких футах от меня. Этого достаточно. На данный момент.

– Я занимаюсь программированием и версткой, но у меня есть отделы, которые занимаются всем остальным за меня.

– Над чем ты сейчас работаешь?

– Это игра.

– Ты не хочешь мне говорить?

– Я мог бы, но тогда...

– Если ты говоришь, что тебе тогда придется убить меня, Дрейвен Вудберн, – предупреждающе рычит она.

– Никогда, – торжественно клянусь я.

Я скорее поджег бы этот мир, чем тронул хоть один волосок на ее голове.

Далия замолкает, в воздухе витает напряжение. Это потрескивает между нами, как электричество, воспламеняя мою кровь. Она тоже это чувствует? Она думает о нашем поцелуе в библиотеке? Или то, как она прижималась к моему телу в спальне? Бог свидетель, что это так.

– Почему видеоигры? – спрашивает она, словно пытаясь найти что-то, что могло бы нарушить напряженное молчание между нами.

– Мне нужно было найти себе какое-нибудь занятие.

Она хмурится, ей явно не нравится этот ответ.