Девушка пожала плечами и впервые с любопытством посмотрела на Ждана.
— Вы правда в Москве учились?
— Правда.
— Расскажите о Москве. Я еще там не была.
— Сразу и не расскажешь — Москва большая. Да что же мы стоим, садитесь хоть сюда.
Девушка высвободила из-под капюшона куртки тяжелые смоляные волосы, присела на край саней.
— Я тоже поеду учиться в Москву. Год мы всем классом решили поработать в тундре. Но потом все равно уеду, я ведь хочу стать археологом и обязательно учится в МГУ.
— А вы в каком сейчас классе?
— Уже десятилетку закончила.
Сзади незаметно подкрался Олег Кергият, накинул на голову девушки капюшон. Аня ойкнула и стала отчаянно вырываться. Оглянулась:
— Олег? Ты тоже здесь?
— Вместе школу кончали, — радостно произнес юноша, — Наша слава и гордость!
Со стороны палатки раздался строгий голос Омрувье:
— Олег, а ну быстро сюда!
Они снова остались вдвоем.
— Так вы к нам надолго?
— Не знаю. Дядя сказал, что я нужна здесь. Они так ругались с нашим бригадиром — жуть! Не хотели отпускать… А что мне у вас делать?
Ждан пожал плечами:
— Мы вроде управляемся. Может, еду готовить? Так это не проблема.
— Все равно я рада. Там надоело — одни старики… Ворчат только. Давайте я зашью вашу куртку, разве можно так ходить?
Ждан забыл об антенне и целый час слонялся между палаткой и санями. Омрувье с Векетом перемигивались, загадочно улыбались.
— Теперь его отсюда целая эскадрилья не вывезет, — решил вслух Векет.
— Не знаю, не знаю. Ты… это, забрось-ка подальше антенну…
Обедали на вольном воздухе. Ждан сидел в заштопанной куртке, имел вид серьезный и важный. С расстановкой и веско говорил о вверенной ему совхозной технике, вспоминал Москву и училище. Как обычно, в оставленную кастрюлю тотчас ткнулись мордами псы, дружно зачавкали. Раньше на это никто не обращал внимания, да и Векет сразу всех заверил, что накануне рикорином выводил у псов каких-то микробов, «А так у них ничего не может быть, — равнодушно заключил он, — Чистейшие организмы тундры! Это люди травят себя никотином и алкоголем…» Псы вылизывали кастрюлю до алюминиевого блеска.
Однако сейчас Ждан неожиданно для всех рявкнул: «Э-эк! Эк!» Псы замерли, по морды от кастрюли не подняли.
— Чего ты? — искренне удивился Векет.
— Гигиена, — односложно ответил, смутившись, Ждан и посмотрел на Аню.
— Одичали вы совсем. Ждан прав.
Омрувье тут же трахнул посохом но кастрюле — псы отскочили и сели невдалеке, облизываясь.
— Гигиена, — согласился бригадир. — Я об этом и не подумал.
После обеда с таинственным видом куда-то заспешил Олег Кергият.
— Не пойму, куда он все время исчезает, — сказал Векет, — Вано, ты не знаешь?
Вано сквозь дремоту пробормотал что-то невнятное. Омрувье, посмотрев на лежащего тракториста, задумчиво произнес:
— Я только благодаря Вано уяснил смысл слова «лентяй». На нашем языке звучит точнее: «Человек, постоянно греющий свои бока».
Все рассмеялись.
— Может, побиноклим? — предложила Аня Ждану.
— Что? — не понял механик.
— Ну, побиноклим. С этой сопки, наверное, хорошо биноклить.
Векет услужливо протянул свой бинокль.
— Не потеряйте. В первый год после армии я потерял восемь штук. Потом перерыв был…
Ждан взял карабин.
На вершине Сторожевой сопки они увидела сложенный каменный барьер. Краснел мох, росла трава, похожая на овес.
— Ой! — воскликнула Аня. — Смотри!
У ног Ждан разглядел вросшую в мох деревянную чашу. Возле проросшего стебелька белели остатки яичной скорлупы.
— Гнездо! — прошептала девушка.
Чаша не хотела расставаться со своим кусочком земли, с которым она срасталась, быть может, не один десяток лет. Ждан осторожно поднял находку. Чаша была вырезана не то из корня, не то из крупного сучка дерева. По ободку вился неясный орнамент, сохранилась часть удобной ручки. Чашу скорее следовало бы назвать ковшом.
— Наверное, кто-то приносил воду, — предположила Аня, — Может быть, раненому воину.
Ждан понюхал ковш, словно собираясь испить из него водицы. Пахло сырым мхом и вечностью.
— Возьмем в школьный музей? У меня уже есть старинное копье, стрелы…
Лежа рядом, они долго рассматривали в бинокль лежащий перед ними огромный мир гор, сопок, озер и рек. Это напоминало воздушное путешествие. Сизые изгибы гор, зубчатые силуэты каменных останцов, похожие на башни средневековых замков, колышащиеся в зыбких потоках воздуха далекие долины и мрачные ущелья.