А может, банкирам плевать на её судьбу? Она выполнит своё задание раньше, чем её убьют, и все останутся довольны? Кроме Лоны, конечно, но мнением трупа никто не интересуется. И какой же идиот станет несколько лет готовить одноразового агента-смертника? В разных королевствах я повидал немало банкиров, но идиотов среди них не встречал. Значит, они уверены, что дела принцессы-агента пойдут не так плохо, как я думаю, и помочь этому должно это так называемое переплетение судеб. Что ж, посмотрим, чем вся эта авантюра завершится.
***
Ехали мы быстро, я то ли приноровился к седлу, то ли волевым усилием заставил себя не обращать внимания на боль в заднице, но было куда легче, чем вчера. Ни попутных, ни встречных караванов нам не попадалось, и не удивительно - дождь прошёл знатный, дорога размокла, по такой распутице можно ездить только верхом, и то только на отличных конях. Например, на тех, что у нас.
Придорожный трактир возник перед нами неожиданно. На огороженной стоянке разместились пустые телеги. Лошади-тяжеловозы стояли у коновязи под открытым небом, хотя рядом располагалась приличная на вид конюшня. Видать, все там не поместились. Перед входом красовались три таблички, две на незнакомых языках, третья - на торговом. Надпись была примерно такая же, как и в тех тысячах трактиров, что я посещал - ночлег, еда, выпивка, проститутки любого пола, ремонт одежды, обуви, телег и сбруи, а ещё баня.
Заезжать в трактир ужасно не хотелось - много народу, наверняка полно пьяных, и если кто-то под воздействием спиртного, невзирая на кольчугу и оружие Лоны, надумает к ней приставать, непременно будет драка. А драка нам ни к чему. Но и проехать мимо нельзя - и фляги пусты, и с припасами туго, питаться одними пойманными змеями - не лучшая идея. Не помешало бы и помыться, но нет, слишком уж много народу.
- Хочу сходить в баню, - мечтательно протянула Лона. - После ночёвки под дождём я чувствую себя такой грязной, что самой противно.
- Ты есть прекрасно могущая обойтись, - ответил я.
- Почему?
- Трактир есть переполненный купцами. Они есть честные с покупателями и поставщиками, но они не есть честные с остальными.
- Согласна.
- Посетители бани есть рискующие стать обкраденными.
- А если заплатить хозяину, чтобы присмотрел за вещами?
- Хозяин не есть честный.
- А если мы помоемся по очереди? Один в бане, второй охраняет вещи и лошадей.
Мне понадобилась уйма времени, чтобы с моим красноречием объяснить самонадеянной девчонке, что как только я оставлю её одну, она через минуту окажется в лапах работорговцев, а через неделю - в подпольном борделе. Да, в королевствах Лиги Побережья запрещены и работорговля, и принуждение к проституции, но законы описывают ту жизнь, что хотят видеть в своих странах короли, а не ту, что там есть. В одном торговом караване может и не быть работорговцев, но здесь не меньше трёх караванов, а для трёх это почти невозможно. Да и хозяин заведения в глуши наверняка близок к криминалу, иначе разбойники быстро всё это ограбят, а потом сожгут. Не думаю, что удалось её убедить. Похоже, Лона так и осталась в уверенности, что способна постоять за себя, раз умеет неплохо драться, а на её поясе висит арбалет. Но всё же согласилась не отходить от меня ни на шаг, что бы ни случилось, даже понос и менструация. Видать, упоминание месячных и сыграло главную роль.
Я свистнул, и к нам вышла служанка, разбитная симпатичная бабёнка лет сорока, и сообщила на неплохом торговом, что из-за ночного дождя трактир забит под завязку, так что комнаты для нас нет, а в баню очередь на трое суток вперёд. Я мысленно выругался - столько времени отговаривать это капризное Высочество от посещения бани, а потом узнать, что нас туда никто и не пустит.
- Мы есть понявшие, - сказал я служанке. - Ночлег и баня есть недоступные. Но вы есть имеющие еду и питьё, так ли это?
- Еды у нас завались, - похвасталась она. - Один из этих караванов везёт вяленое мясо. Крепкие напитки кончились, зато пива полно, мы его варим сами.
- Мы есть непьющие, - жалобно произнёс я и грозно зыркнул на Лону, явно собравшуюся заказать пива. - Я есть горец. Вы есть понимающая, так ли это?
- Ох, простите, - перепугалась женщина. - Забыла, голова дырявая! Был как-то у нас караван из Берга, тоже горцы, они выпили и начали такое творить...
- Я есть извиняющийся, - мне пришлось прервать эту общительную бабёнку. - Мы не есть интересующиеся этой историей. Мы есть хотящие пообедать сами и покормить лошадей. Ещё мы есть хотящие купить кружку и палатку, что есть вмещающая двоих. Наше желание есть исполнимое, так ли это?
Она мгновенно исчезла, но вскоре вернулась с деревянным подносом, на котором стояли тарелки с супом и картошкой с мясом, и две чашки кофе со сливками и сахаром. С ней пришёл пьяный конюх и занялся нашими лошадьми. Я ничуть не удивился - трезвые конюхи мне ни разу не встречались, даже в Эльдорадо, хоть у нас и сухой закон. Но дело своё он знал - жеребцов напоил и накормил, засыпал в седельные сумки овёс, счистил гряз и проверил подковы. Увы, привычное опьянение если и повредило его наблюдательности, то недостаточно.
- Эти жеребцы есть из королевской конюшни, - уверенно заявил он. - Я есть уверенный. Я есть должный поднять шум, не так ли?
Мерзавец нас шантажировал. Конечно, шум был последним из того, чего мы хотели. Стандартный ответ на шантаж - убийство шантажиста, но я впервые увидел растерянную Лону с отвисшей челюстью, и уже за одно это конюх заслуживал прощения. К тому же он был не первым пьяницей, вставшим у меня на пути, и я давно научился обращаться с такой публикой.
- Я есть горец, а горцы есть непьющие, - грустно сообщил я ему.
- Я есть знающий это, - покивал конюх. - Я есть видевший пьяных горцев.
- Но выпивка есть насущная необходимость.
- Вы есть совершенно правый, - он выразил полное понимание и согласие.
- Но я есть не могущий выпить. Вы есть могущий выпить за меня, так ли это?
- Я есть могущий, - его глаза загорелись в предвкушении.
- Я есть дающий вам серебряную монету. Вы есть покупающий выпивку и пьющий за меня.
- Плата за тишину есть две серебряные монеты.
- Я есть ищущий человека, что есть согласный выпить на одну монету.
- Я есть согласный на одну монету, - сдался он, хоть ему это явно не понравилось.
Я снова свистнул, служанка, а может, и не служанка, а хозяйка, принесла нам в дорогу еды - печенье, копчёное мясо, варёные яйца и жареную картошку, а ещё палатку из непромокаемой ткани, кружку и счёт на сорок три серебряных монеты. Я немного поторговался, сбив цену до тридцати семи. Расплатившись, мы упаковали вещи и провиант, и поехали к колодцу наполнить фляги.
- Мне показалось, ты собирался убить этого алкоголика, - сказала мне Лона, как только мы выехали на дорогу.
- Я есть имевший такое желание, - я не стал отрицать очевидное. - Но убийство есть нарушение местных законов. А я есть не желающий конфликта со стражей.
***
Я позволил Лоне уговорить меня перейти на галоп. Думал, что стал более-менее опытным всадником, и справлюсь с любым аллюром. Да, справился, но снова здорово набил задницу. Самое обидное, дома я много ездил верхом. Но - на крохотных горных лошадках, ненамного крупнее пони. Гиганты из королевской конюшни, в седле одного из которых я сейчас восседал, смотрелись бы рядом с ними как овчарки-пастухи возле болонок.