- А придётся. Понимаешь, в Бельгии, у наших северных соседей, мятеж, причём возле нас. Наш король отправил на границу едва не всю стражу. Дороги почти не охраняются, разбойников развелось несчитано. Караваны нанимают охранников больше, чем гвардейцев во дворце. А вы, сладкая парочка - лакомый кусочек любой банде. Потом они поймут, что не на тех напали, но вам придётся кого-нибудь из них прикончить. Не бойтесь, король не рассердится. И ещё, парень. Я так составлю рапорт о взрыве, что о вас никто и не вспомнит, будь уверен. Так что плати въездную пошлину, те же десять серебряных, и добро пожаловать в Камарг. Пошлину должна взимать таможня, но таможенник спит. Кстати, герр Бенгдт, вы заметили, что мадемуазель ни разу не назвала своего спутника Шмитом? А вот я не заметил. Потому что мне до этого и дела нет.
***
Усталость никуда не делась, весёлые пограничники её только добавили. Я едва держался в седле, да и Лоне езда давалась с трудом. Даже Дваш бежал с вываленным языком. А ещё всем, и лошадям тоже, жутко хотелось пить. Фляги опустели, а просить воду у пограничников я не рискнул. Хотел быстрее убраться с заставы. С тоской вспоминался пруд Влюблённых, воды там было хоть залейся.
Международная трасса вела нас на север, но я хотел свернуть с неё как можно быстрее. Сгодилась бы любая дорога чуть пошире звериной тропы, и совсем неважно, направо или налево. Оставаться на трассе я не хотел. Четыре поворота я пропустил, а на пятом свернул на запад. Куда ведёт дорога, я не знал, разжигать огонь ради взгляда на карту не хотелось. Да и никто не обещал, что эта дорога на карте обозначена.
Я высматривал воду. Ручей, озерцо, сойдёт и болотце, я так хотел пить, что был согласен на всё. Очень надеялся на своё острое зрение, но в такой темноте оно было бесполезно. Дорогу видел, Лону на коне тоже, а всё вокруг казалось сплошной чёрной стеной, да ещё иногда мелькал тенью силуэт огромной собаки. Глаза Дваша вспыхивали зелёным, изо рта летела пена, в общем, картина жуткая, бродяге было чего испугаться, увидев пса в темноте.
Собаки полагаются не на зрение, а на нюх, поэтому когда он рванул в сторону, ломая ветки кустов, я решил выяснить, что его там заинтересовало, и спешился. Из кустов раздалось громкое плямканье - Дваш нашёл воду, слабенький родничок, вода из него еле-еле струилась, а озерцо или лужу, где она накапливалась, пёс уже опустошил. Пока вода заново натекала, я чуть в стороне собрался разжечь костёр, но передумал - дирижабль сверху заметит огонь. Лона расседлала лошадей, села на траву и сказала, что никуда отсюда не пойдёт, пока как следует не отдохнёт, этак до середины осени. Я ни словом ей не возразил, и стал нарезать мясо. Но она заявила, что пока не попьёт, на еду и смотреть не станет, и я отложил мясо в сторону и пошёл за водой. Когда вернулся, вместо мяса увидел счастливую собачью морду.
- Я не стала ему мешать, - призналась Лона. - Еды много, до середины осени хватит.
Пёс, как-то почувствовав, что говорят о нём, замотал хвостом изо всех сил, но вдруг насторожился, повёл носом, принюхиваясь, и прямо из положения лёжа прыгнул в высокую траву. Вернулся он, дожёвывая огромную змею.
- В прошлый раз был заяц, - напомнила Лона. - Я слышала, есть такие зверьки, мангусты, которые едят змей, а теперь вижу, как они выглядят.
Она пыталась шутить, но в её безжизненном голосе звучала такая неизбывная тоска, что я растерялся. Вспомнилось, как будущих спецназовцев на занятиях по психологии готовили к неприятной ситуации, когда пятёрка или десятка сдерживает атаку противника до подхода основных сил, и всем ясно, что до конца боя доживут немногие. Воины куда лучше сражаются в хорошем настроении, поэтому инструктор продиктовал нам три способа вернуть подразделению боевой дух. Увы, ни один из них не подходил для усталой принцессы, погружающейся в пучину уныния.
Искусство тоже знает надёжный способ помочь несчастной девушке прийти в себя - трахнуть её. Например, в книжке про Гамлета, принца Датского королевства, после смерти короля вдова впала в чёрную тоску, но ей уделил внимание брат покойного мужа, и она пришла в себя, а её партнёр стал королём. Я не знаю, где это Датское королевство, может, оно вообще выдуманное. Но что у них за правила престолонаследия? Почему на трон сел не совершеннолетний сын короля, а младший брат? Может, дело в том, что сын сумасшедший? Он там по ходу сюжета всю династию перебил, да и сам погиб.
А ещё помню книжку про маркизу Анжелину, что на женских скачках заняла последнее место, и так расстроилась, что не ела и не пила целый месяц. Не знаю, как она выжила, все вопросы автору. Но главное не это, а то, что как только её полюбил граф Лостен, она снова стала пить и кушать. Кончилось всё плохо, графа отравила жена. Но у меня жены нет, бояться нечего. В сказках покойниц оживляют поцелуями, на то они и сказки, детям необязательно знать всю правду до конца.
Я подошёл к Лоне, решив ограничиться сказкой. Мы уже несколько раз целовались, и мир не перевернулся. Можно продолжать в том же духе. Вот только беда в том, что девушка мне нравилась, и я вовсе не был уверен, что смогу вовремя остановиться.
- Дарен, зачем мы свернули с трассы и заехали в эту задницу мира? Здешний пейзаж напоминает тебе родину? Куда ведёт эта дорога, которую и дорогой-то не назовёшь? - спросила меня Лона, но по голосу было понятно, что ответ её не интересует.
Плюхнувшись на колени, я поцеловал девушку в губы, стараясь, чтобы поцелуй получился нежным, но не слишком возбуждающим. Беспокоился зря - Лона горячо ответила на поцелуй, но вместо бурных ласк грянули бурные рыдания. Сквозь всхлипы она пыталась что-то сказать, но я не понимал ни слова, только молча гладил её по остриженным волосам.
Наконец, рыдания стихли, я поднялся на ноги и пошёл поить лошадей. Всадники, что не заботятся о лошадях, быстро становятся пешеходами. Лона повалилась на спину, заложив руки за голову. Дваш лёг рядом с ней и стал тыкать носом в локоть. Судя по довольному собачьему повизгиванию, он быстро добился от принцессы, чего хотел. Кони выпили всю воду, что успела набраться в озерцо, правда, и я им немного помог - и сам попил, и с полфляги набрал.
Лона эти полфляги опрокинула в себя одним глотком. Уж не знаю почему, но мы начали по-идиотски хихикать, истерика, наверно, но мне действительно было смешно. Не прекращая смех, она встала на ноги, сняла кольчугу, и дрожащими пальцами начала расстёгивать рубашку. Было понятно, чего она хочет, но я поцеловал её ещё раз, чтобы не перехотела. Моя кольчуга тоже звякнула, падая на землю, но снять остальное Лона мне не позволила.
- Дарен, подожди, - попросила она. - Мы едва не сплели свои судьбы там, на пляже.
- Я есть помнящий, - согласился я, не понимая, к чему она это говорит. - Ты есть отлично танцующая непристойный танец. Ты есть хотящая его повторить здесь, так ли это?
- Тогда в самый неподходящий момент прилетел этот мерзкий дирижабль.
- Да, события есть происходившие именно так.
- Я не хочу, чтобы это повторилось. Понимаешь?
- Я есть не хотящий повторения тоже.
- Тогда прислушайся, и убеди меня, что звенит у меня в ушах.
Конечно же, звенело на самом деле. Я проявил глупую беспечность, и не вслушивался, хотя слух у меня куда острее. Положился на Дваша, он слышит ещё лучше. А пёс поднимать тревогу не стал. Привык он к таким звукам.
Это было что-то среднее между жужжанием и стрекотанием. Что-то летало над нами, делая небольшие круги. Похоже, они не просто знали, где нас искать, а видели, где мы. Хотя я не представлял, как можно нас рассмотреть. Мы съехали с дороги и расположились под деревьями, тут и днём-то сверху ничего не видно.
С подзорной трубой я высунулся на дорогу и попробовал рассмотреть, что же это к нам пожаловало. Не дирижабль, что-то другое, очень маленькое. Я сложил подзорную трубу и сказал Лоне, что нужно срочно сворачивать лагерь. Так просто не получилось, она потребовала, чтобы я дал посмотреть и ей, ну, она и посмотрела, эта штука и не думала прятаться. И мы поехали шагом дальше по лесной дороге.