- Пруд есть безопасный, так ли это? - как и в прошлый раз, спросил я у Лоны, когда мы привязали жеребцов.
- Пруд как пруд, - она пожала плечами. - Не знаю, как ты, а я обязательно должна смыть пот и пыль.
- Я есть не возражающий.
Мы быстро разделись и бросились в воду, Дваш - тоже. В смысле, прыгнул за нами, раздеваться ему не нужно. Я бы предпочёл, чтобы он охранял лагерь, но у пса были иные предпочтения. Плавал он отлично, но не нырял. А вот Лона разок нырнула, проплыла подо мной, скользнув ягодицами по тому самому месту. Я неплохо держусь на воде, но это не моя стихия. Иначе всё свершилось бы прямо в пруду. Срыв задания меня больше не волновал. Я испытывал к Лоне не только телесное, но и душевное влечение, а принц Карстен... Как-нибудь разберусь с ним, когда вернусь в Эльдорадо с его невестой, если не отяжелевшей, то уж точно не девственной.
- На том берегу - люди, рыбаки, наверно. Может, выберемся из воды? - предложила Лона, как выяснилось, она тоже не хотела заниматься этим в пруду.
- Мы есть выходящие на сушу, - согласился я и поплыл к берегу.
Первым из воды выскочил Дваш и отряхнулся. Капли воды полетели на нас, но мы и так были мокрые, да и в головах теснились мысли вовсе не о собаках.
- Подожди, - попросила Лона. - Прислушайся, не приближается ли опять летающая пакость. Они всегда появляются в самый неподходящий момент.
- Я есть ничего не слышащий.
- Это чудесно. Мне снова потанцевать, или тебе больше понравилось, как я ныряю?
- Ты есть отлично ныряющая. Но мы есть должные немного подождать, - я показал пальцем на пиявку, присосавшуюся к её щиколотке. - Пиявки есть боящиеся соли и огня. Огонь есть дело долгое, я есть собирающийся её слегка посолить.
Я сбегал к нашим вещмешкам за солью и аптечкой, а когда вернулся, бледная Лона лежала на спине, пылала жаром, дышала тяжело и смотрела на меня безумными глазами. Дваш, поскуливая, суетился возле неё с поджатым хвостом. Не теряя времени, я засыпал кровососа солью, и он мгновенно отпал. Поднял Лону и осмотрел её всю, больше пиявок не нашлось. Заодно проверил и себя, тоже всё в порядке. Протёр ранки обеззараживающей жидкостью, наложил исцеляющую мазь. На всякий случай дал Лоне ещё и жаропонижающее.
В наших краях пиявок нет. На лекциях по военно-полевой медицине этим тварям инструктор уделил несколько фраз, главной из них была "Не опасны для жизни". Зато горных кобр мы изучали подробно. О них главная фраза была "Вколи антидот, не успел - пиши завещание". А если укусило что-то неизвестное, рекомендовали вколоть универсальное противоядие, оно, как и исцеляющая всё что угодно мазь, помогает от всего, но едва-едва. Я не стал колоть Лоне это волшебное средство.
Температура у неё упала, но ненадолго - уже через пять минут она снова обжигала прикосновением. Жаропонижающее нельзя пить слишком часто, любое лекарство при переборе дозировки становится ядом. Я не знал, что делать. Нужен лекарь, но где в глухомани его найти? В деревнях могут быть знахарки. Они лучше, чем ничего.
Осталось найти деревню. Лона на том берегу видела людей. Разумно поискать там. Я быстро оделся, распихал вещи по мешкам и заставил одеться Лону. Жар или не жар, а надо. Она еле на ногах стояла, но уверяла, что верхом ехать сможет. Я не разрешил, завернул её в одеяло и положил поперёк седла впереди себя, варвары так возят пленников. Своего коня я пустил лёгкой рысью, а второго вёл в поводу. Дваш бежал рядом, поджав хвост. Мне тоже было не по себе, но для Лоны я напустил на себя уверенный вид.
Поселение я увидел почти сразу, едва объехал пруд. Это была не деревня, а что-то вроде латифундии. Каменный дом в три этажа высился возле берега, а за ним виднелись поля. Возле парадного входа нас встретили полдесятка охранников с арбалетами и полтора десятка сторожевых псов. Все были настроены враждебно, а охранники или не понимали торговый, или не хотели на нём говорить. Оскаленные пасти и вздыбленная шерсть на загривках собак выглядели устрашающе, но Дваш показал свои огромные зубы, и псы присмирели.
На крыльцо вышли двое пожилых мужчин, очень похожих друг на друга. Один из них носил пенсне и выглядел профессором. А второй был, скорее всего, помещиком, властным и уверенным в себе.
- Я есть нуждающийся в помощи целителя, - сказал я. - У вас тут есть целитель, так ли это?
- Горный варвар, ты есть нуждающийся только в том, чтобы убраться отсюда, - презрительно процедил сквозь зубы помещик. - Мои охранники есть готовые помочь тебе. Мы есть не нуждающиеся в горцах здесь.
Наверно, я не смог бы их всех прикончить. Да и что бы мне дала победа? Уж точно не помощь лекаря. Я решил поискать медиков в другом месте, знать бы ещё, в каком.
- Подождите, юноша, - неожиданно остановил меня профессор. - Мой брат нервничает, не обижайтесь на него, пожалуйста. В округе почти нет стражи, зато полно разбойников. Но я вижу, вы - не разбойник, так что расскажите, что у вас случилось. Если ваша спутница больна заразной болезнью, мы откажем вам в гостеприимстве. А если нет, попробуем чем-нибудь помочь.
Братья обменялись фразами на своём языке, помещик сплюнул на землю и ушёл, и охранники заметно расслабились.
- Я сказал брату, что ваш вороной - из королевских конюшен Гроссфлюса. По слухам, эти лошади подчиняются только королям или принцам. Да и собака у вас королевская, судя по размерам. Никакие разбойники не смогут прокормить таких огромных зверей. Так что спешивайтесь, укладывайте поудобнее вашу спутницу на землю и рассказывайте, что с ней. Не сомневайтесь, лучшего медика, чем я, вы тут не найдёте. Я ещё совсем недавно преподавал в университете, а это что-то, да значит.
- Девушка есть укушенная пиявкой, - сказал я.
- Здесь? Но наши пиявки не ядовиты. Они тут многих кусали по сто раз, и ничего - все живы и здоровы. Пиявка сама отпадёт, когда насытится, а не хотите ждать - прижгите её огнём или спиртом, а ещё можно посолить, и она отпадёт раньше.
- Я есть уже сделавший это.
- Но у неё жар. Может, в ранку попала грязь?
- Я есть приложивший туда целительную мазь.
- Вы в этой мази уверены?
- Она есть входящая в состав армейской аптечки.
- Стандартная аптечка миротворцев?
- Нет. Она есть предназначенная для высокогорья.
- Это ещё лучше. Не просрочена?
- Нет.
- Ладно, раз у вас под рукой армейская аптечка, жаропонижающее вы ей наверняка дали, и оно не подействовало. Расскажите мне историю с пиявкой во всех подробностях.
Я, как мог, рассказал ему всё. Вот когда я пожалел, что плохо говорю на торговом! Но в сожалениях толку не было. Увы, я слушал свой же рассказ, и понимал его с трудом.
- Стало быть, юноша, вы купались вместе?
- Да.
- Потом вы выбрались на берег, ей стало плохо, вы её осмотрели и нашли пиявку?
- Нет. Я есть увидевший на ней пиявку. Она есть уверенно стоявшая на ногах тогда.
- Стоп! Она увидела пиявку, и только тогда начался приступ?
- Да, профессор, это есть так.
- Это всё меняет. А что бы вы делали, если бы приступа не было?
- Разбивали бы лагерь, - соврал я.
- Вы очень за неё переживаете, это видно. Вы к ней хорошо относитесь?
- Да.
- И она к вам?
- Я есть думающий, что да.
- В таком случае, я уверен, что после купания должен был произойти половой акт. Или со времён моей молодости мир сильно изменился, причём в худшую сторону?