— Спасибо… — зажимаю кусок картона в ладонь.
— Поехали, довезу до дома тебя.
— Я могу сама. Мне лучше. Спасибо… — инстинкт самосохранения включается на полную мощность, смешивается со слабостью, и мои руки начинают трястись.
— Василиса, поверь, — Владимир со вздохом встаёт с лавки и делает шаг в сторону машины, — Тебе не стоит меня бояться. Поехали до Макдональдса довезу, не уверен, что сама ты вообще способна куда-то дойти.
— Василиса? — из воспоминаний меня вырывает певучий грудной голос отца Иннокентия, — Вы не меня ожидаете? Дела в городе задержали.
— Вас, — стараюсь улыбнуться, — Владимир должен был предупредить, что я за сметами заеду.
— Точно! Совсем из головы вышло, пойдёмте, — кидаю последний взгляд на лавку и иду следом за батюшкой.
Может быть, этот раз станет последним? И я, наконец, смогу приходить сюда со светлыми мыслями?
Глава 2
Василиса
События первой половины дня меня выбили из колеи, размазали. Чтобы как-то привести себя в чувства, пришлось заехать домой: принять душ, поправить потекший макияж и переодеться. Соседка, услышав, что я дома, попросила купить продуктов. Как я могу ей отказать? Старушка за последние месяцы сильно сдала.
В итоге — на работу попала уже в сумерках, думала, что на метро будет быстрее, но на станции сломались турникеты. Пол часа ждали рабочих, пока починят. Володя очень злится, когда я пользуюсь подземкой, а не такси. Считает, что это небезопасно. Но сегодня ворчать не будет, его самого ещё нет на работе. Место на стоянке пустое.
— Привет, Катюш, — здороваюсь с администратором, тянусь поцеловать ее в щеку, но замечаю, что девушка не спешит проявлять ко мне любезность, а неестественно косит глазами в сторону коридора.
Все ясно. Вечер будет не легче утра. Анастасия Ивановна собственной персоной пожаловала и, видимо, уже успела разбавить трудовые будни персонала практикой злословия. Мысленно готовлюсь уйти в глубокую оборону, пока из-за двери выплывает «облако блестящего гипюра». Ее бы вместо диско шара подвесить. Делаю глубокий вдох и смело скрещиваю свой взгляд с ее, пышущим ненавистью.
— Ну здравствуй, ДОРОГАЯ девочка, — таак, а дело, похоже во мне. Женщина щурит глаза, и ее губы кривит злая усмешка, — За какие ж это заслуги перед отечеством у нас такие премии выдают?
— Добрый вечер, Анастасия Ивановна, — пытаюсь ей улыбнуться, — Не понимаю о чем вы?
— О чем? — она багровеет, — Он все-таки тебя трахает? — приплыли… Они все сговорились сегодня! Перевожу дыхание и прикрываю глаза. Мне надо продержаться до приезда Владимира. Хамить же ей нельзя категорически.
— Добро пожаловать в караоке-клуб «Ночь», — громче, чем необходимо, тараторит за моей спиной Катя, видимо, стараясь, чтобы гость не услышал нашего разговора.
— Здравствуйте! — отвечает мужской глубокий голос, — Как я могу увидеть Владимира?
Я поворачиваюсь к клиенту лицом и не могу заставить себя заговорить. По его на секунду распахнувшимся, а затем презрительно сужавшимся карим глазам, осознаю, что он слышал последнюю реплику Анастасии. Меня сковывает железными скобами по рукам и ногам. Сердце спотыкается, предательски перестаёт стучать, леденя кожу, и снова срывается в бешенный ритм, только уже, захлёбываясь кровью. Я узнаю этого человека из миллиона. Тот, от взгляда которого у меня единственный раз в жизни подгибались колени, тот, о котором я не раз слышала истории, тот, который по всей видимости, вернулся домой вместо моего брата… Ярый. И я могу поклясться, что он тоже меня узнал.
— К сожалению, моего мужа, — Королева подчёркивает свой статус, — Сейчас нет на месте. Что ему передать?
— Передайте, — гость недобро хмыкает и смотрит на часы, — Что я заеду через час и ОЧЕНЬ хочу видеть его на месте.
— Я обязательно передам, — Настя становится кокетливо-елейной и стреляет глазами, намеренно расшатывая позиции мужа. Ярый резко разворачивается и, мазнув по мне ледяным взглядом, выходит за дверь.
— Ну чего застыли? — начальница ещё не сыта нашей кровью, — Идите работайте. Через пол часа начнут гости собираться. А с тобой, владелица серебристого «Опеля», — она сощуривается, словно видит простейшее в линзу микроскопа, — Я ещё не закончила, — разворачивается и уходит в кабинет. Пить.