Клемент уже привык к злобным речам Серапионы. Сколько еще раз сожженная Раймондой королева будет восставать на их пути пепельным призраком? Озлобленная, величавая и не лишенная магии, она производила сильное впечатление. Она могла то исчезнуть, то появиться вновь. Клемент недоумевал: как могло выйти так, что жертвы дракона поднимаются из пепла призраками? Тут точно не обошлось без магии правителя Шаи.
Призраки пепелищ стенали, формировались из золы в продолговатые фигуры и кружились хороводом. Им очень хотелось причинить Раймонде вред, но вцепиться в нее они почему-то не могли. Вероятно, у них не доставало сил. Зато они злобно скалились на ее провожатого.
– Мы хотим ту, кто нас сожгла, а заодно и тебя! – шипели они в уши Клементу.
Быть женихом драконицы не всегда хорошо. Призраки потянули к нему пепельные руки. Остались следы золы на коже и одежде, которые образовали что-то похожее на печать.
Это как будто клеймо царя Шаи, который его ищет. Раймонда заметила отметину.
– Это нехорошо! Не к добру! – она попыталась стереть пепел с его лба.
– А что у нас к добру? Свадьба с драконом?
Она отвесила Клементу оплеуху. Щеку обожгло.
– Я же пошутил!
– Будешь думать, когда шутить!
Вот оно – домашнее насилие! И до брака уже началось! А он не верил, что у супружеских пар такое бывает. Вроде бы любовь это доброе чувство, а не рукоприкладство. Хотя Раймонда права. Язык распускать не стоило. Дамы ведь так обидчивы.
Он был уверен, что Раймонда больше не сможет его обжечь. Наверное, щека болела от удара, а не от близости огня.
Раймонда заставила коня перейти в галоп, чтобы быстрее миновать пепелища призраков. Клемент сильно отстал от нее.
– Раймонда! Подожди меня! – крикнул он.
Раймонда не откликнулась. Зато призрак Серпаионы преградил ему путь, рассыпая пепел и угрозы.
– Не женись на драконе! – предупредила королева, восставшая из пепла. – Иначе будет беда!
– А мне все равно! – расхрабрился влюбленный принц.
Сожженная королева скорбно застонала и исчезла. Зола развеялась вокруг нее, подобно черной пурге. Больше Серапиона путника не беспокоила. Маски тоже что-то прошипели и пропали.
Зато чьи-то черные глаза продолжали следить за ним с пепелищ. Казалось, что они взирают отовсюду.
– Правильно! Езжай ко мне, малыш! Я тебя заждался! – стоял издевательский шепот над полем золы. – Без головы последнего принца не стать мне полноценным правителем.
Клементу снова почудилось, что он видит черную фигуру то ли короля, то ли насмешника в причудливом венце и слышит слова:
Ветер швырнул в лицо Клементу горсть пепла так, что пришлось зажмуриться. Когда он протер веки и ресницы от пепла, то снова будто прозрел, но никакой фигуры короля уже не было. Может, почудилось?
Раймонда уже улетела. В Алуаре она справится и без него. Всего-то и нужно устроить грандиозный пожар для острастки. Это она может! А принцу, за которым охотятся, лучше отсидеться в лесах, пока его невеста изгоняет захватчиков огнем. Трус так бы и сделал. Но Клемент трусом не был. Вместо того, что б отсиживаться, он направил своего коня в Алуар.
Демон на троне
Дядя Абрахам, переодетый арлекином, показывал чудесные фокусы на площади. От его трюков сыпались снопы разноцветных искр и отлетали серебристые мотыльки. Он то доставал зайца или петуха из шляпы, то вынимал бумажные цветы из рукава, то жонглировал зажженными факелами, то делал кульбиты в воздухе, как акробат. Рыцарей Шаи его фокусы не впечатляли. Зато их раздражало то, что он паясничает прямо на лобном месте.
Что Абрахаму еще оставалось делать, если других возвышений на площади не было. Естественно, помост для казни мог заменить на время сцену. Только из-за этого саму казнь пришлось отсрочить. Абрахам пустил в глаза сторожам листики в форме карточных мастей, и стража почему-то решила, что увидеть представление фокусника это последнее желание приговоренных.
Где же Раймонда? Почему она не пролетит над площадью и не дохнет для острастки огнем? Клемент выглядывал в звездном небе дракона.
Тщетно! Казнь уже скоро, а Раймонды все нет. Не растерзали же ее призраки пепелищ? А вот знакомые шутовские рожи в толпе промелькнули.
– Филиппин! – обрадовался знакомому Клемент, но король шутов сделал ему знак молчать.
Если шуты здесь, то скоро время битвы. Клемент заметил на парапетах крыш статуи лунных фей. Они спят пока что. Или только притворяются, что спят? Та из них, что стояла ближе всех, на крыльце какого-то дома, подмигнула ему.