Клемент дошел до трона и замахнулся мечом. Хоть враг и не вооружен, но его когти стали длиннее мечей. Против них одного меча теперь и не хватит. Однако правитель Шаи с трона вдруг исчез. Вместо него на троне сидела красавица со зловещими глазами, встреченная у сожженной деревни. Под ее веками шли сеткой царапинки от драконьих когтей, будто дракон вырвал ей глаза, а в глазницах теперь вместо зрачков сияет черное пламя.
– Я Авеллина – майская королева из сожженной деревни, – представилась она. – Меня выбрали самой красивой на весеннем празднике. А твоя драконица меня сожгла, но я восстала из пепла. Мне тоже давно пришла пора выйти замуж. Хочешь меня в невесты вместо злобной огнедышащей Раймонды?
– Раймонда не злобная! – возразил Клемент, но Авеллина уже потянула его за воротник рубахи пальцами, оставлявшими следы пепла. Ногтей у нее не осталось. Вместо них была зола. Но лицом Авеллина была прекрасна, как ясный весенний денек. Лишь волосы цвета воронова крыла чем-то напоминали шлейф тьмы. Если б не пышный венок из полевых цветов, Клемент принял бы ее за привидение.
– Выбери меня! – попросила она. – Я невинная жертва дракона. Я имею право на воздаяние в виде принца-жениха. Раймонде ты не нужен, а для меня ты награда. Поцелуй меня!
Ее губы алели рядом, как лепестки красных роз. Клемент позволил бы ей себя поцеловать, если б не считал поцелуй с другой девушкой изменой Раймонде. Он отстранился раньше, чем заметил черный раздвоенный язык под нежными губами.
Авеллина грязно выругалась, цедя такие проклятия, которые и злой колдун бы не произнес. И вдруг она исчезла, развеялась пеплом, как злобный призрак. Вместо нее на спинке трона небрежно расселся бард из леса. Тот самый, который распевал фривольные песенки о драконах.
– Хочешь новый совет? – спросил он, сверкнув черными глазами. – Беги отсюда! Тут все проклято!
Эти глаза! Клемент их узнал. Они на чужом лице, но они состоят из сгустков тьмы.
– Ты не бард! – Клемент сделал выпад мечом и наткнулся на черную пустоту. Пестрая фигура барда развеялась пеплом, на троне вновь восседала тень правящего исполина.
– Не спеши с выводами! – пророкотала она и вдруг приняла вид каменной лунной феи с живым лицом. В другой раз Клемент потянулся бы за арбалетом, но не сейчас. Лунная фея на самом деле не была одной из тех, с кем он познакомился в лесных руинах. Ее глаза не были каменными. Они были полны тьмой.
Значит, лунная фея это тот же самый захватчик! Кончик меча вошел в каменное тело, как в эфирное облако. Оно точно не было каменным. Маска феи мгновенно спала.
– Ты в магии ловчее моего дядя! – с сарказмом похвалил Клемент. Его меч оказался бессилен поранить сгусток тьмы, который хохотал и менял облики. Он напоминал бесформенную массу, подобную воде, в какой сосуд ее нальешь, ту форму она и примет. А бороться с такой субстанцией мечом так же тщетно, как наливать воду в решето. Клемент все же сжимал бесполезный меч.
Правитель на троне менял лица, стряхивая их одно за другим, как маски.
– Я бард с дороги, я гуль с площади, я обожженный гость под золотой маской, я красавица из сожженной деревни, я прорицатель с кладбища, я – твой самый страшный страх.
С его головы сыпался пепел, будто Раймонда сожгла и его, а он все равно жив. Клемент смотрел и узнавал в нем и черного шута из королевства шутников, и каменную фею, вцепившуюся ему в глотку, и нападающих черных рыцарей, и тень шута-короля на пепелищах. Все это он! Многоликий и непобедимый! У него черное тело и красное сердце, опаленное любовью к дракону. Нужно пронзить мечом это сердце. Но на мечах он драться не умеет.
Раймонда попалась в волшебный блок, как в клетку. Пожиратель золота, каким-то образом пробравшийся в замок, обчищал ларцы и сундуки золота из казны Алуара. А его собственная рука неожиданно дрогнула, потому что коронованная тень с трона исчезла. Вместо нее на троне боязливо жалость существо из осиновых листов и эльфисйкой маски.
– Пощади меня! Я и так обожжено Раймондой, – жалобно попросила осиновое существо, но Клемента уже было не обвести.
Он отбросил жалость и рубанул по существу мечом. Оно завопило, как ошпаренное, и мигом приняло вид черной тени. Вот по ней можно было ударять лезвием сколько угодно. Меч не резал мрачное теневое тело, а проходил сквозь него. Правитель Шаи хохотал. Он оказался неуязвим.