– Страх всех превращает в дураков.
Он не особо любезен, но и настырным его не назвать. Откидываюсь на спинку стула и жестом указываю на контракт.
– Тогда давай. – Не похоже, что у меня есть выбор. Я соглашусь, и мы оба это знаем. В это мгновение я едва держу себя в руках. Моя сила настолько хрупка, что, стоит ему слегка подтолкнуть, и я тут же сдамся.
Азазель берет контракт со стола и присаживается на край потертой кровати. Бросает на меня взгляд, а потом начинает читать. Ничего неожиданного – он уже изложил все нюансы три дня назад.
Семь лет служения нужно оплатить вперед, и только после этого он сделает то, что нужно мне. Сделка заключается добровольно, и по ее условиям меня не будут принуждать делать то, чего я не хочу. Я смеюсь над этим пунктом. Существует немало способов обеспечить послушание без «принуждения». Именно по этой причине я и попала в такой переплет.
– Постой, повтори-ка.
Азазель замолкает.
– Если ты забеременеешь, то ребенок после завершения контракта не вернется с тобой в этот мир.
Я пристально смотрю на него.
– Ты не упоминал об этом, когда излагал предложение в прошлый раз.
– Не хотел, чтобы у тебя сложилось неверное представление.
Неверное представление. Правильно. Ничто в этой сделке не казалось неправдоподобно хорошим, но был в ней момент напряженного ожидания какого-то подвоха. Теперь он нагрянул, да так стремительно, что у меня пошла кругом голова.
– Так вот что это такое. Программа по размножению.
– Я лишь учитываю все возможные варианты.
Я не верю ему. Я понимала, что секс может быть частью сделки. Азазель вполне похож на человека, даже если у меня возникает чувство, будто это лишь удобный для него облик, и далеко не факт, что настоящий. Я едва не смеюсь от этой мысли. Поразительно, как быстро может адаптироваться человеческий мозг, когда не остается других вариантов.
– А если я не хочу ни с кем заниматься сексом?
И снова он бросает на меня непроницаемый взгляд.
– Как я уже сказал, никто не потребует от тебя делать то, что ты не хочешь. Однако ты дашь выбранному мной субъекту возможность тебя соблазнить.
Как много скрыто в этом предложении. У меня нет никаких причин доверять ему, но и вариантов тоже нет. И все же я невольно тяну время. Совсем чуть-чуть.
– Почему семь лет?
– Магия – странное творение. – Он пожимает плечами. – Некоторые вещи усиливают ее и допускают невозможное. Числа имеют значение. Например, семь – могущественное во всех мирах число. Поэтому мы заключаем сделку на семь лет.
На самом деле все это лишено для меня всякого смысла, но сейчас для меня все лишено смысла. В конце концов, это неважно. У меня нет других вариантов.
– Дай сюда.
Азазель передает контракт и достает откуда-то ручку – скорее всего, из своего безупречно скроенного черного пиджака. На ощупь бумага оказывается плотнее, чем я ожидала, почти как пергамент. Не сдержавшись, провожу по ней пальцами.
– Видимо, для сделок с демонами предусмотрено все самое лучшее.
Не даю себе времени подумать, позволить разуму пронестись по лабиринту, наполненному тревогами. Я обречена, если сделаю это, и обречена, если не сделаю. У меня нет денег, нет семьи, мне некуда бежать, где Итан не смог бы меня найти. Он предельно ясно дал понять, что в следующий раз, когда доберется до меня, я этого не переживу.
Возможно, подписав этот контракт, я обреку себя на худший исход. Я не настолько наивна, чтобы думать, будто нет ничего хуже смерти, но все же это предпочтительнее. Может, Азазель сдержит слово. А может, и нет.
По крайней мере, Итан больше не сможет причинить вред мне или кому-то еще.
Через семь лет… Скольким людям он причинит боль за это время?
– А что насчет…. – Семьи у меня нет. Все друзья разбежались в первый год моих отношений с Итаном. Едва ли я назову вынужденное любезное общение с женами его друзей настоящей дружбой. Мы не общаемся вне неловких совместных ужинов. И все же. Я с трудом сглатываю. – Исчезновение на семь лет вызовет некоторые вопросы.
– Ты не исчезнешь на семь лет. – Он медленно выдыхает, заметив мое замешательство. – В разных мирах время течет по-разному. Оно не вполне сопоставимо, и мы, демоны-торговцы, можем избирательно манипулировать ситуацией, но семь лет в мире демонов – это срок примерно от часа до нескольких месяцев в этом мире, в зависимости от ряда факторов.
Я хлопаю глазами.
– Значит, я вернусь сюда через час или несколько месяцев, но постарею на семь лет. – Интересный способ потратить жизнь впустую.
– Нет. – Он резко мотает головой. – Процесс старения… – Азазель раздраженно машет рукой. – Он связан с магией, которая пропитывает каждый атом в моем мире, но даже люди, живущие там, живут дольше, чем в этом мире. Ты не станешь бессмертной, но, если тебе доведется провести остаток жизни в том мире, ты, скорее всего, доживешь лет до ста пятидесяти, как минимум. Ты постареешь за эти семь лет, но не так сильно, как постарела бы в мире людей.