“Рыцарь” стоял за кулисами, а помощник помогал ему надеть перчатки и шлем. Где же Габриэль? Она оглянулась и, наконец, заметила его в нескольких сотнях метрах от сцены.
Келли не могла поверить в происходящее. Она гонялась за Габриэлем весь прошлый год и вновь он ускользал от нее. Это был ее лучший шанс приблизиться к нему, но девушка упустила его.
Протяжный рев труб, возвещавший о начале представления, вернул Келли к реальности. Симпатии толпы разделились: одна ее часть размахивала флагами с изображением дракона, скандируя “Дракон, дракон”, другая с изображением рыцаря выкрикивала “Святой Георгий”.
Келли довольно неплохо справилась со своей частью. Захватив ее, рыцарь прокричал свои реплики. Она, согласно сценарию, сопротивлялась, и их голоса гремели в громкоговорителях, установленных вокруг мест для зрителей.
Затем толпа заохала и заахала, и девушка подняла глаза. Габриэль перекинулся, представ перед зрителями великолепным красным драконом с длинной змеевидной шеей и гигантской ромбовидной головой. Его чешуя сверкала, словно резные рубины, а когда он кружил в небе, его огромные плотные крылья вытягивались настолько широко, что закрыли солнце. Каждый их взмах создавал прохладный ветерок, приятно ласкающий лицо Келли.
Габриэль грациозно пролетел, описывая круги и переворачиваясь. В итоге он закончил игру пиротехникой, выпустив огонь на сотни метров, отчего толпа завопила от восторга.
Келли лежала, ожидая спасения и наблюдая, как Габриэль выпендривается. “Серьезно? — подумала она уныло. — Это самое нереалистичное представление! Рыцарь пронзил бы меня своим тупым деревянным мечом еще двадцать минут назад!”
Наконец, с глухим ударом, от которого задрожала земля, Габриэль приземлился.
Она никогда не видела его в форме дракона. Несколько раз Келли наблюдала за ним в человеческом облике, и, честно говоря, от его вида захватывало дух. Высокие скулы, глаза, сверкающие чувственным обещанием, постоянно довольная ухмылка на губах и черные, как смоль, волосы.
Дважды она танцевала с ним — один раз в ночном клубе в Лондоне и однажды на балу в Вене. Он пах божественно. Оба раза Габриэль был совершенно очарователен, беззастенчиво флиртуя с ней и полностью игнорируя все ее вопросы о рубине. Второй раз Келли танцевала с ним вскоре после того, как приобрела "камень правды". Девушка пыталась изловчиться, чтобы прижать его к телу мужчины, но дракон, будто разгадав ее намерения, неожиданно исчез. Она все еще помнила ощущения тепла и безопасности, которые испытала в его объятиях, пока Габриэль кружил ее в танце, а затем щемящее чувство пустоты, когда он вихрем умчался прочь.
На этот раз, она предполагала, что на ее стороне будет элемент неожиданности. Но нет. Видимо, у судьбы были другие планы, когда дело касалось Габриэля.
Келли лежала и с угрюмым видом наблюдала, как дракон сражается с “рыцарем”. Рыцарь ткнул в него копьем, на что, под ободряющие крики толпы, Габриэль выпустил несколько крохотных шаровых молний.
Наконец, Габриэль задрал голову и изверг в “человека” струю огня, от чего тщательно продуманные поддельные рыцарские доспехи расплавились, а сам рыцарь упал, притворившись мертвым. На самом деле, Габриэль осторожно направил свое пламя в сторону “рыцаря”, дополнив его огнем, выпущенным из-за сцены. Драконы-перевертыши были невосприимчивы к пламени, а вот драконье пламя могло сжечь их, особенно когда они были в человеческом облике.
И теперь, когда толпа выжидательно наблюдала, у Келли не было иного выбора, кроме как закончить весь этот фарс.
Выругавшись себе под нос, она вскочила на ноги и выкрикнула:
— О, мой герой! Мой возлюбленный! Я знала, что ты спасешь меня! — Затем, сорвав крошечный микрофон с декольте и бросив его на сцену, обвила руками большую чешуйчатую шею, чтобы взобраться на спину дракону. — Придурок, — пробормотала она достаточно громко, чтобы он услышал.
Дракон взмахнул крыльями, и Келли ничего не оставалось, кроме как вцепиться в него сильнее, наблюдая, как постепенно отдаляется земля. Девушка чувствовала, как играют мышцы его спины, когда драконьи крылья рассекали воздух. Толпа людей под ними уменьшилась до крошечных цветных точек. Чем выше они поднимались, тем прохладнее становилось и тем сильнее она чувствовала тепло под собой.
Его фамильный замок, как и у большинства богатых Драконов, располагался на вершине горы. Драконы имели слабость к высоте. И замкам.