Змея зашипела, извиваясь в руках Антея, засверкала глазами. Я просто не могла отвести от нее взгляда, так и застыла, прижав пальцы к ранке на шее, сквозь них струилась теплая кровь.
- Придумай, куда отвести императора, - демон выпрямился, отстранив змею на расстояние вытянутой руки, и задумчиво поболтал в бокале сцеженный яд. Только потом посмотрел на меня и подмигнул. - Кстати. Если не желаешь умереть от яда кобры, не забудь смешать противоядие. Вот, - он поднял бокал и со значением поставил на стол, - тебе пригодится, остальное сама придумаешь. А я пока избавлюсь от нашей красавицы, придется вернуться в Ад...
С этими словами он поцеловал кобру, а меня бросило в жар, не иначе, как предсмертный. Фигура демона подернулась серым дымом, как бывало перед его исчезновением. Я дернулась вперед с протянутой рукой.
- Яд? Антей, стой!!!...
Да конечно! И глазом не успела моргнуть, как мужчина испарился в вихрях тумана!
Но я же не умею готовить противоядия! И местные травы для меня полный лес! Кусая губы, я уставилась на бокал, и, помедлив, спрыгнула с кровати, чтобы подойти ближе. Как мне все смешивать? А вдруг ошибусь? Я подхватила бокал с ядом и наморщила нос, придирчиво осматривая со всех сторон...
А как же яд кобры исцелит от яда кобры, фантастика просто!
Что ж, уже хорошо, что из меня вытащили эту гадость, от Антея, пожалуй, можно всякого ожидать, но я впервые слышу об астральных змеях! Без него так бы и зачахла за пару дней, теперь бы еще разобраться с противоядием…
- Минуту, - проворчала я, неосознанно откликаясь на уверенный стук в дверь. Может, это Амина вернулась, где она вообще? Ее помощь не помешала бы, особенно в такой ситуации.
Чем больше рассматривала травы, тем больше приходила в отчаяние: если Антей пошутил насчет яда в моей крови, то, смешав все это великолепие, и без кобры благополучно отравлюсь!
Стук все не прекращался; в комнату буквально ломились. Выдохнув, я спрятала бокал за зеркало до лучших времен и, сдернув со стула халат, открыла дверь.
- Зайдите позж... - Я задохнулась на полуслове, опознав гостя.
Гостя, которого меньше всего ожидала увидеть в покоях Амины!
Зеленые глаза прищурились, свет пробежался по волосам, озолотив бликами. Совершенные черты лица ожесточились, едва только я попробовала закрыться обратно. Молниеносно, быстрее кобры, мужчина стиснул мое горло в жестком захвате и толкнул в комнату, переступив порог. Я захрипела, вжав пальцы в его запястье.
- Думаю, нам пора поговорить... Амина, - процедил Ваэлл, захлопывая дверь.
34. Норан
Солнечные блики пробежались по пряди волос, отливающей фиолетовым. Норан прищурился, разглядывая необычный цвет, и, зажав прядь в руке, выдохнул и откинулся на спинку кресла.
Не первый раз он видел совсем иной облик во время поцелуя. Прикрыв глаза, Норан воскресил воспоминание в памяти. Глаза нежного фиалкового цвета... Темные, почти фиолетовые, локоны волос...
Он целовал Амину - и вовсе не ее.
- Кто же тебя защищает... И зачем? - Сузив глаза, Норан осторожно опустил отрезанную прядь в шкатулку и щелкнул крышкой, скрывая добытую улику.
Помедлив, он поднялся и взмахнул рукой, окутывая себя порталом. Девушка вела себя странно, если не сказать подозрительно. После того, как Норан заполучил флакон с остатками зелья, он заставил ввести в проверку невест обличающее пламя.
Было почти ожидаемо увидеть Амину в комнате. Он сам велел доставить ее в свои покои, если будет упираться; но вряд ли именно девушка водила его за нос.
Норан знал, как зачастую давит на наследниц семья. Заставляет их отдаваться в руки влиятельных любовников. Совершать опасные поступки.
Возможно, он мог поймать ее за руку, но не желал торопиться.
Сперва стоит выяснить все подробности. К тому же, он мог ошибаться в своих подозрениях.
- Господин!...
- Ваше величество!...
Мужчина, игнорируя бесчисленных служанок, придворных и невест, приседающих при его появлении, уверенно направлялся в воинское крыло. И все же один из возгласов заставил остановиться.
- В-ваше В-ве… Величество! - Амина, только что покинувшая его комнату, выронила ворох ткани и упала в глубокий реверанс. Низко склонив голову, она задрожала, как осиновый лист, кажется, и не дышала.
Тяжелое платье легло вокруг нее разноцветным полукругом, корсаж, вышитый золотыми нитями, стискивал грудь...
Такие корсеты занимают часы шнуровки. Не говоря о сложнейшей прическе из переплетения бесконечных косичек.