Когда он помогал ей спуститься, она вспомнила, какое испытала смущение, первый раз побывав в его объятиях. Теперь она наслаждалась теплом знакомых рук.
— Он дома?
— Вряд ли. Днем Кеннан обычно бывает в деревне.
Они направились к домику.
— Может, неудобно входить без спроса? — заметила Онория.
Девил покачал головой.
— У Кеннана, в сущности, нет дома. Он живет то там, то здесь и содержит в порядке мои леса.
Открыв дверь, он вошел внутрь. Онория последовала за ним. Девил быстро пересек маленькую комнатушку и замедлил шаги возле кровати, на которой умирал Толли. У изножья Девил остановился, глядя на простое серое одеяло. Его лицо окаменело.
Онория давно не видела его таким. Последнее время муж • редко скрывал от нее свои чувства. Поколебавшись, она шагнула вперед и встала рядом с ним. Здесь ее место. Но иногда Девилу приходится об этом напоминать. Она коснулась его руки. Сначала он стоял не шевелясь, потом сильные пальцы крепко сжали ее руку.
Девил еще долго смотрел на кровать, видимо, вспоминая происшедшее. Онория прислонилась к нему; он оглянулся, нерешительно протянул руку и привлек ее к себе.
— Прошло уже шесть месяцев, а убийца не пойман, — мрачно изрек Девил.
Онория положила голову на плечо мужа.
— По-моему, «коллегия» Кинстеров не терпит поражений.
— Никогда.
— Вот и хорошо. — Онория подняла глаза и увидела, что Девил помрачнел еще больше.
— Я что-то забыл, — сказал он. Видно было, что что-то мучает его. — Это касается того, как умер Толли. Я должен был это помнить. — Девил опять посмотрел на кровать. — И все еще надеюсь вспомнить.
Онория поняла, что обычные слова утешения тут не помогут. Они помолчали. Через минуту она услышала тяжкий вздох. Девил крепко прижал ее к себе, потом, указав на дверь, предложил:
— Поедем домой.
Они медленно двинулись в обратный путь. Уже сгущались сумерки. Девил больше ни слова не сказал об убийце Толли. В холле супруги расстались: Девил пошел в библиотеку, а Онория отправилась наверх, намереваясь принять ванну перед ужином.
Тонко чувствуя настроение мужа, она знала, что рано или поздно он вернется к этой болезненной теме.
Вечером они отдыхали в библиотеке. Девил сидел в мягком кресле, Онория — на кушетке, с рукоделием на коленях. В камине ярко горел огонь, наполняя комнату теплом и уютом. Занавески уже были задернуты. Уэбстер принес хозяину бокал бренди и удалился. Вдовствующая герцогиня отправилась спать раньше, чем обычно.
Девил отпил бренди и посмотрел на жену.
— Мне надо вернуться в Лондон.
Встретив его взгляд, Онория спокойно спросила:
— Ты получил какие-то сведения о смерти Толли и поэтому должен уехать именно сейчас?
Она твердо, но без всякого вызова встретила его взгляд. Зеленые глаза Девила сузились, губы зловеще сжались. Он откинулся на спинку кресла и уставился в потолок. Отложив в сторону рукоделие, Онория ждала.
Девил думал долго, очень долго. Онория его жена, и она слишком умна и упряма, чтобы довольствоваться какой-нибудь глупой выдумкой. Внимательно посмотрев на нее, Девил сказал:
— Виконт Брамли последнее время работает на меня. Онория нахмурилась.
— Я его знаю?
— Он не того сорта джентльмен, с которым тебе следует знакомиться.
— А, я понимаю, о каком сорте ты говоришь.
— Вот именно. Виконт пытается выяснить, что стоит за «недостоверными сведениями Люцифера». На следующей неделе он должен доложить мне о результатах.
— Понятно. — Наморщив лоб, Онория смотрела на огонь, потом машинально собрала свое рукоделие. — Здесь у нас нет никаких дел. Я немедленно переговорю с миссис Халл и Уэбстером. — Она встала и оглянулась на мужа. — Полагаю, мы уезжаем завтра?
Последовала минута тяжелого молчания. Наконец Девил со вздохом кивнул.
— Завтра. После обеда.
Онория направилась к двери. Девил проводил взглядом ее покачивающиеся бедра, осушил до дна свой бокал и уже в который раз подумал: что же это на него нашло?
— И насколько же Брамли превысил свой счет? — поинтересовался Уэйн, опускаясь в кресло напротив письменного стола Девила.
Виконт вышел из библиотеки меньше минуты назад, и цвет лица у него был зеленый.
Спрятав расписки в ящик, Девил назвал сумму. У Уэйна округлились глаза. Тихо присвистнув, он заметил:
— Здорово ты его скрутил.
— Я все делаю тщательно, — отозвался Девил, пожав плечами.
Дверь распахнулась. По сердитым глазам Онории он понял, что она слышала эту последнюю фразу, и встретил ее откровенно развратной улыбкой.
— Доброе утро, дорогая.
Онория моргнула и царственно наклонила голову. Пока они с Уэйном обменивались приветствиями, Девил любовался женой. Готовясь выйти на улицу, она надела золотистую мантилью из мериносовой шерсти. В одной руке Онория держала бархатный капор, отделанный рюшем, в другой — облаченной в перчатку цвета слоновой кости — красовалась муфточка из золотистого бархата, отороченная лебяжьим пухом. Высокий воротник мантильи с внутренней стороны был отделан тем же дорогим материалом. Волосы закручены в тугой пучок — а утром ее спутанные кудри разметаны по всей подушке. От этих воспоминаний по телу Девила разлилось приятное тепло, а на губах сама собой расцвела улыбка.
Сунув ключ от ящика в карман жилета, он с самодовольным видом подошел к Онории. Она повернулась к нему и вздернула брови.
— Виконт раздобыл какие-нибудь сведения? Девил застыл как вкопанный. Даже не глядя на Уэйна, он понимал, что тот безмерно удивлен.
— К сожалению, нет. Он попросил отсрочки.
— И ты согласился? Девил медлил с ответом.
— Если виконт так медлителен, может, стоит воспользоваться услугами другого человека?
— Все не так просто. — Увидев в ее глазах недоумение, он продолжал: — Благодаря некоторым своим качествам Брамли идеально подходит для такой работы.
Онория удивилась еще больше.
— Я видела виконта мельком, но он не произвел на меня впечатления человека, которому можно доверять. — Она сделала паузу и, слегка нахмурившись, взглянула на непроницаемое лицо Девила. — Раз уж мы в Лондоне, почему бы тебе не заняться расследованием самому? Сюда понаехала масса людей. Скажи, что ты хочешь узнать, — и я постараюсь помочь тебе.
Уэйн поперхнулся от ужаса, но попытался скрыть это, изобразив приступ кашля.
Онория строго посмотрела на него. Мужчины переглянулись, и Девил сразу помрачнел. Заметив этот молчаливый обмен репликами, она насмешливо прищурилась.
— Так чем же именно занимается Брамли? Ответ легко читался в их глазах. Онория вздернула подбородок. Девил многозначительно посмотрел на своего кузена. Тот учтиво улыбнулся Онории.
— Я покидаю вас. Надеюсь, вы получите ответы на все вопросы.
Уэйн склонился над ее рукой, выразительно взглянул на Девила и удалился. Когда за ним закрылась дверь, герцог окинул Онорию внимательным взглядом. Ее глаза были полны непоколебимой решимости.
— Тебе не следует знать детали.
Он хотел подойти поближе, но жена обдала его ледяным презрением. Интересно, что она прочла в его глазах? Девил восхищался ею как никакой другой женщиной, и страстно надеялся, что это не проявляется внешне.
Онория распрямила плечи и еще выше подняла подбородок.
— Я твоя жена, твоя герцогиня. Если что-то угрожает нашей семье, я должна знать об этом.
Девил отметил, что она подчеркнула слово «нашей», причем не отворачивалась, говоря это, а продолжала смотреть ему в лицо бесстрашно и твердо. Грозное молчание тянулось долго. И сколько за ним стояло невысказанных упреков! Онория бросила вызов властной натуре мужа и хорошо понимала это но отступать не собиралась.
— Ты невероятно упряма, — сказал Девил, прищурившись.
— Ты знал это еще до свадьбы, — надменно возразила она.
Он сухо кивнул.
— К сожалению, в этом ты не изменилась. — В его голосе звучало раздражение.
Онория передернула плечами,
— Ты выбрал меня — и на счастье, и на горе.