Его слова очень ранят меня.
— Врешь! Это неправда! — слезы подступают к горлу.
— Мне нет смысла врать тебе, куколка. Я это вижу. Так явственно, как ты видишь солнце.
— Ты психолог, оказывается? Или умник?
— Полубог.
— И что с того?
— Мы читаем мысли людей, видим их помыслы и начала. Я прочитал мысли девушек, в тот момент, когда забирал тебя. Все торжествовали. Кто-то начал завидовать еще больше. Все, кроме одной.
— Ли? — мой голос дрожит.
— В точку. Одна подруга у тебя все-таки была. — снова усмехается.
— Не грусти, кукла. Красавицам почти никогда не везет с подругами. Слишком много тебе было дано, я удивлен, что ты человек. Я встречал только ведьм с таким набором.
— Мои мысли прочитать можешь?
— Нет. — краснеет, улыбка исчезает с лица.
— Почему?
— Сам бы хотел знать…Ты первая, кого я не читаю. — смотрит прямо в глаза.
— Что ж, можешь не грустить, Рэм. Для тебя я прочитаю их вслух: Иди к черту! — слезаю с козел и перелезаю в кабину.
— Я бы на твоем месте не грубил полубогу, красотка.
— Сдуешь меня крыльями?
— Сделаю кое-что похуже.
— Лишь в своих мечтах, Рэм, в своих мечтах.
Глава 13 Свист ветра
Слова Рэма все еще не укладываются в моей голове. Мне не ясно, отчего остальные девушки так не любили меня. Я была руководителем нашего отделения, мне даже выдали документ об этом. Я всегда стремилась к миру и благополучия для всех. Видимо, напрасно. Дорога выматывает меня, но, с другой стороны, дает время свыкнуться с новой ролью. Ролью жены Виктора Фаареса. Мы едем уже четырнадцать дней и пятнадцать ночей. Иногда я думаю об Амелии и Ли, как им живется? О профессоре Торсуне и мистере Али, о моей приемной семье, о братьях Ли. Я точно знаю одно-пока мое сердце будет биться, забота о близких-мой долг. Столица Фертерроса находится южнее Севестеля, но чем мы ближе к ней-тем холоднее. Или это просто мои ощущения? Я все еще не могу раскусить Рэма. Он то ласков, то холоден как бетонная плита. Шутит, зовет меня куколкой и малышкой, то грубо обрывает. Говорит что-то замужестве и о предназначении, но я ни черта не понимаю. Бабушка говорила, что я мудрая маленькая леди. Мудрая, но, не умная. Особенно тяжело в школе мне давалась арифметика, наверное, потому что логические модели были мне, увы, неподвластны. Амели же иначе. До поступления в академию она была круглой отличницей, даже получала особые дотации за отличную учебу. В дороге я часто предаюсь воспоминаниям о прошлом. Вспоминаю как родители рассказывали нам невероятные истории о путешествиях на восток. О храбрых самураях, о нежных, как цветки лотоса гейшах, о рыбках кои, снующих в городских прудиках, о пагодах и чайных церемониях. Мама была родом с востока, она подарила нам с Амели глаза, цвета ночного неба и густые волосы. Поэтому родители часто путешествовали на восток. Наверное, мама скучала по родине. Мои размышления прерывает голос воина:
— Выходи.
— Ч-ч-что? — мой голос дрожит.
— Выходи из кабины, Андриана. — настаивает Рэм.
Отряхиваю нитки от рукоделия с платья, дверь резко открывается. Лучи заходящего солнца играют на волосах Рэма. Окружают мускулы, освещают складки на брюках. Он смотрит на меня в упор, мнется, медленно подает руку. Я неторопливо выбираюсь из кабины. Рэм не сводит с меня глаз, смотрит в упор. Лицо хмурое, будто в голове снуют тысячи мыслей. О чем он думает? Еще раз обводит меня взглядом, задерживается на губах.
— Ты что-то хотел сказать мне? Почему мы остановились? — спрашиваю осторожно, хлопаю ресницами, как дурочка. — Мы поедем дальше?
— Уходи, Андриана.
— Что?!
— Уходи, как можно быстрее, беги, пока я не передумал.
— Я не понимаю тебя, Рэм, что произошло? — опять слышу, как голос дрожит. Кони фыркают и топчут копытами, поднимая клубы дорожной пыли.
— Беги! — БЕГИ,ЧЕРТ ВОЗЬМИ! — Рэм надвигается на меня, заставляет отступать назад, к обочине.
— Но почему ты это делаешь?
— Ты настолько глупая, что ждешь, пока я передумаю? Неужели все девки Фертерроса настолько не умные? — Рэм не говорит, а рычит. Как зверь. Вены на предплечье вздулись, глаза, как у черта. Руки дрожат, ногти вот-вот готовы разорваться и стать хищными когтями.
— Но… Мы уехали далеко от Севестеля… Я ничего здесь не знаю и мне… некуда податься, у меня нет ничего… — чувствую, как слезы бесшумно стекают по щекам.
— Совсем ума нет! КАТИСЬ К ЧЕРТУ,ПРОВАЛИВАЙ! — Рэм вот-вот превратится, он рычит, вены вздулись как канаты. Перья пробиваются сквозь кожу на руках. Я машинально отползаю назад, вглубь, к лесу. Обочина резко кончается и я кубарем скатываюсь в лесной овраг. Ключицы и кожу больно царапают колючки ежевики. Я еле пробираюсь сквозь заросли и слышу шум убегающей тройки. Рэм захлопнул дверцу и погнал коней по дороге. Кружево на дорогом платье испачкано землей и травой. Корсет мешает мне дышать, я сажусь под деревом и ослабляю путы. Я не понимаю где нахожусь, мы уехали так далеко от Севестеля… К горлу подступает комок, я не представляю, что буду делать дальше. В лесном овраге сидят двое: я и свист ветра на дороге.