Глава 18 Крохотный мотылек
Рэм сверлит взглядом юношу. Будто приковал его. В воздухе повисло напряжение, кажется, я слышу собственное дыхание. Гулкий стук сердца и кровь в висках. Паб почти опустел, только пара рабочих в ужасе наблюдает за происходящим. В зале полная разруха. Разбитая посуда и перевернутые столы, поломанные стулья. Некогда красивое витражное окно, с изображением прекрасной девы превратилось в груду цветных осколков. Чувствую меч в своей руке: кожаная рукоятка приятно лежит в руке, дарит эфемерную безопасность хотя бы сейчас.
Дэнил также неподвижно лежит в углу. Некромант покрылся испариной, кажется, он нервничает.
— Рээээм…Рэм, Рэм, Рэм, друг! Где бы я еще тебя повстречал, как не в Фертерросе? Сколько лет прошло! Как ты? — юноша выдавливает дружелюбную улыбку, но дрожь его выдает. Глаза как будто стали еще больше.
— Кончай, Дориан. Хватит. — Рэм выглядит уставшим. — Я не настроен убивать сегодня. Тем более, что мы не враги. Уходи. Никто не узнает об этом.
— Правда? Неужели сам Рэм…Точнее? Ксенофонт? — хохот эхом раздается по залу. — Сохранит мне жизнь сегодня, правда? — Дориан выглядит безумным. Мгновенье: он подбегает ко мне и подставляет острие маленького ножа к горлу. Малейшее движение приближает меня к блестящему лезвию. Чувствую, как капелька крови стекает по моей шее. Меч с грохотом выпадает из руки. Чувствую мертвую хватку мужчины. Дышать становится непросто.
— Не посмеешь! — Рэм моментально выходит из себя. Рубашку продирают громадные крылья, сквозь кожу пробиваются загнутые когти, он рычит, а не говорит. Последние человеческие черты растворяются в маске монстра. Я не знаю, боюсь или хочу спрятаться за стеной его плеч. Хочу убежать или бежать в его объятия? Он пугает меня и притягивает одновременно. Как костер манит крохотного мотылька.
— Отпусти девчонку! Она принадлежит мне! — Рэм не говорит, он рычит. Как зверь, замкнутый в клетке. Синие вены вздулись на предплечьях, он явно не контролирует себя.
— Ее разыскивает вся коалиция, если ты хочешь знать! За свою жизнь ты нажил немало врагов, Рэм, она станет оплатой! — лезвие снова скользит по моей шее. — За нее назначена очень, ооочень высокая цена! Ты навредил кому-то сверху даже сильнее, чем мне! — некромант дрожит, как осиновый лист, но хватка не слабеет. — Говорят, она для Фаареса, по приданию, а ты решил присвоить красотку?
— Ты ни черта не знаешь о придании, щенок! Уходи пока я могу себя контролировать! — Рэм вот-вот достигнет точки невозврата.
— Когда я привезу ее и покажу председателям коалиции, они начнут воспринимать меня всерьез и поверят в мои таланты! Рэм! — Дориан всхлипывает. — Я так долго ждал этого часа, Рэм! Ты не понимаешь…. Ни черта не понимаешь…Ты не понимаешь, какого это родиться бастардом- полукровкой! Но ничего, скоро все меня зауважают, я покажу каков на самом деле Дориан из Бертерфорда! — маг бьется в истерике и меня пугает близость холодного клинка. Встречаюсь взглядом с Рэмом. Глаза ледяные, смотрит будто сквозь меня.
— Что ж… Я никогда не желал тебе смерти, Дори. Ты сам выбрал свою судьбу… — Рэм испаряется и появляется за спиной юноши, ловко хватает его запястье и опрокидывает на противоположную стену, как мяч. Я резко выдыхаю и падаю в объятия воина. Дориан падает и скулит от боли, но, все еще дышит. Рэм подходит к нему и читает какое-то заклинание на латыни, ничего не разобрать. Юноша медленно испаряется, только взгляд черный глаз исчезает в последнюю очередь.
— Он мертв?
— Нет, но очень слаб. Он возродится снова, как это делают некроманты. Мне многого стоило не убить его на твоих глазах, я приблизился к краю, когда увидел лезвие на твоей шее. — воин замыкает меня в объятиях огромных рук. — Я так боялся, что не успею. Не успею и твоя жизнь оборвется навсегда.
— Ты можешь помочь Дэнилу? — я с мольбой смотрю в глаза воина. — Тот, в углу. И ребята рядом с ним. Они хотели меня защитить, их можно спасти? — слезы скатываются крупными каплями. Снова и снова. Рэм медленно подходит к бездыханному телу, наклоняется и осматривает. Он достает из кармана порошок и долго растирает его между ладоней, а затем наносит на лицо Дэнила и рабочих. Снова латынь, непонятные мне слова, должно быть, заклинание. Дыхание резко проявляется прерывистыми и протяжными вздохами. Веки дрожат, по телу пробегает судорога.
— Жить будут. — заключает Рэм. Я молниеносно подбегаю к Дэнилу, начинаю растирать его ладони, гладить волосы. Оборачиваюсь, чтобы поблагодарить воина, но в его глазах читается нечто…Знакомое мне. Это боль. Он увидел как я плачу, как мне жаль Дэнила, как я счастлива его воскрешению.