Значит у других народов по каким-то причинам больше рождалось мужчин, чем женщин. Поэтому они и вынуждены были выкупать женщин у людей. Как же меня раздражало, что я не понимала ее речь с первого раза. Но я прогресс в знании языка у меня был довольно хороший. Теперь можно было понимать, что мне объясняли, но я все равно хотела выучить язык на тот уровень, чтоб можно было общаться свободно.
Начал падать снег. Мы собрали вещи и сложили их в корзину, которая стояла на санках. Теперь нужно было вещи отвезти назад, утопая по колену в снегу. Теперь у меня были не деревянные ботинки, а высокие сапоги из сваленной специальным образом шерстью. Вместо теплой куртки была куртка из жесткой шкуры какого-то животного, которая плохо гнулась и была тяжелой. Шерстяная шапка и колючие руковицы, которые раздражали кожу только добавляли эффекта в полное погружение в древность.
Когда-то у меня на родине, устроили праздник, посвященный нашим далеким предкам, которые жили еще до эпохи покорения космоса.
Тогда авторы акции предлагали опробовать на своей шкуре быт древних людей. Например, покопать лопатой землю или надеть кучу одежды и затянуть талию в корсет. Тогда это было забавным. Аттракцион назывался полное погружение в древность. Там предлагали попробовать еду, которую готовили по старинным рецептам. Попробовать разговаривать на тех языках. Я была на этом аттракционе. Полное погружение, которое поможет почувствовать эпоху.
Нет, полное погружение случилось сейчас, когда я оказалась на этой планете. Пот застилал глаза. Руки щипало. Нос и щеки горели от мороза. Неудобная одежда доставляла неудобство. Полное погружение, которое я мечтала прекратить, как страшный сон. Но прекратить это было почти нереально, хотя у меня был шанс.
Мурта, а разговаривала я больше всего с ней, а не с ее братом, которого продолжала побаиваться, рассказала, что лиги, которые привели меня, всегда выходили из леса и проходили через их город, но возвращались они другой дорогой. У меня был шанс вернуться домой. Можно было дождаться, когда пираты вновь появятся в этих края и сбежать. Проникнуть на их корабль… А что тогда? Тогда выдать свое местонахождение, когда мы будем около более цивилизованной планеты. Говорить о захвате корабля было глупо. Не мне тягаться с вооруженными мужчинами. Соблазнить капитана? Я не настолько начиталась романов. Оставалось лишь спрятаться. Например, в медицинском отсеке. Не думаю, что Рик меня бы выдал. Может и помог бы.
Мечты. Это все были глупые мечты, которыми я грезила. Если бы Рик хотел, то помог бы еще на корабле. Но не захотел. Герои бывают лишь в фильмах и мечтах. А реальность колется колючей шапкой и варежками. Только план можно было рассмотреть, чтоб хотя бы не пропала надежда избавиться в будущем от колючей шапки.
Здесь была популярна сказка про девушку, что выгребала золу у печки, поэтому она была вся черная и грязная. Я ее понимала. Сажа словно специально прилипала к щекам и рукам. Забудешься на минуту, смахнешь пот со лба и вот уже на нем черная полоса. А если смахнешь пот, когда натираешь кастрюли, то все, от сажи смешанной с жиром и не отмыться. Столовый зал был, готовился к закрытию. Грукт вышел на улицу, чтоб выкинуть бак с помоями. Я же закончила подметать пол и теперь надраивала столы, начищая доски, из которых они были сделаны, жесткой щеткой. Открылась дверь, впуская холодный воздух.
— Мы закрыты, — не оборачиваясь, сказала я.
— Комнаты нужны и стойло, — последовал хриплый ответ. Я обернулась. Странники. Нет. Торговцы. Об этом говорили бляхи на груди, которые были видны даже сквозь снег, который они принесли с собой. Пятнадцать торговцев, коренастых, невысокого роста и шумных.
Уже сонная столовая наполнилась шумом. Я пошла на кухню, а оттуда выскочила на улицу, чтоб позвать Грукта. Мурта хотела сегодня лечь пораньше, но поднялась, потому что постояльцы требовали еды и комнат. Деньгами они не скупились, поэтому на кухне опять зашипело масло. Печка была растоплена, а мы вынуждены были забыть о сне. Благо на улицы начиналась метель, а это значит, что пока она не уляжется, то мы не откроемся. В метель никто не выходил из дома, потому что снег валил такой густой, что сложно было чего-то разглядеть на расстоянии вытянутой руки.
Я носилась между столами с тарелками похлебки. Мурта готовила комнаты, доставая из кладовки запасные тюфяки, чтоб расстелить их в комнатах и в столовой, потому что всех прибывших разместить в трех свободных комнатах у нас бы не получилось. У нас. Я уже постоялый двор считала своим. Дожили. День был тяжелым. Насыщенным, как и все дни, которые я проводила на этой планете. Ноги заплетались. Наверное, поэтому я и упала. Споткнулась на ровном месте. Растянулась на полу. Похлебка разлилась грязным пятном на полу. Капли попали на рукава моей рубашки. Да что за напасть! Грукт уже звал меня на кухню. Правильно, надо вставать и работать, а не валяться на полу среди похлебки. Ее придется еще и оттирать. Я метнулась на кухню, где получила свою порцию ругани и щедрый подзатыльник от Грута, который тот мне быстро отвесил за пролитую похлебку. Обидно. В голове звон. Но разве он заглушит обиду?