Фегле вытащил ногу. Попытался отползти в сторону от куска породы. Да все как во сне было. Или в страшном кино. Я не смогла потом вспомнить, как оказалась около Фегле. Как падал кусок породы, а дерево медленно по нему скользило. Опять с потолка посыпалась крошка. Поднялась пыль. Мы же оказались в стороне от обрушения. Фегле почему-то придавил меня.
— Тебе мягко? — тихо спросила я.
— Очень.
— Ты тяжелый. Откатился бы в сторону.
— Зачем? Мне вполне удобно, — он посмотрел на меня. Пыльный, лохматый и тяжелый с внимательным взглядом и разбитыми губами, но при этом какой-то… Дорогой?
— Я не люблю праздники, — прошептала я.
— Теперь и я их опасаться начинаю.
Он все-таки откатился в сторону. Открыл сумку. Достал ножницы, чтоб отрезать порчинину. И вот тут мне стало плохо.
— Нет. Бегать по разрушенной пещере она может. А как кровь увидела, так сразу в обморок, — услышала я его бормотания. — У самой ладони порезаны.
— Так это царапины, а не перелом, — ответила я.
— Ничего. Заживет, — он отцепил от пояса фляжку и сделал большой глоток.
— Дай попить.
— Это самогон, — предупредил он.
— Давай, — отбирая у него фляжку, сказала я. Закашлялась. Он только усмехнулся.
— Крепкий.
— Я заметила. Выбираться будем или тут останемся? — спросила я.
— На одной ноге скакать?
— А сколько нам здесь помощи ждать? Если обвал по всей горе прошел? То до нас нескоро дойдут, — сказала я.
— Согласен. Нескоро.
— И ты поэтому хочешь тут сидеть? — я сделала еще один глоток. Вытерла рукавом рот. — Сейчас найдем палку, на которую сможешь опереться. После этого попробуем выбраться.
— Меня твоя деятельность пугает.
— А как она меня пугает. Ты бы знал. Сама себя боюсь, — хмыкнула я. Поднялась. А тело уже болеть начало. Наверно синяков — не сосчитать. — Фегле, как думаешь, это было землетрясение?
— Тут землетрясений нет. Максимум камнепады случаются. Горы крепкие.
— Но тут не камнепад, — скользя мимо обломков, ответила я. Зацепилась подолом платья за острый край. Порвала юбку. Отрвав от нее кусок, примотала этим куском светящийся кристалл к деревяшке. Теперь можно было его приподнять и осветить темные места. Свет в пещере был, но из-за слоя пыли стал тусклым. — Фегле, тут полная ерунда. Пещеры больше нет. Мы как будто в мешке оказались. Но два выхода из мешка вижу. Один завален наполовину, а другой цел. Попробуем выбраться?
— Неугомонная. Так и помереть не дашь, — последовал ответ.
— Эй, пугать меня не надо. И помирать тоже, — ответила я, съезжая по бревну. — Держи палку.
— Лета, а может сама? М? А потом за мной вернешься с помощью, — спросил он.
— Предлагаешь мне по этим переходам одной бегать? Нет. Идем вместе.
Мы с ним передвигались как улитки. Тяжело. Сложно. Мне приходилось его чуть не тащить на себе. Ход. Он вел до середины. А потом обрывался. Просто яма, дна которой не было видно. Около нее нам и пришлось остановиться. Назад возвращаться — не было сил. Идти вперед — не было дороги.
— Лета, чего-то ты рассклеилась, — садясь рядом со мной, сказал Фегле.
— Устала. Никогда не думала, что застряну под землей.
— А я до десяти лет только и делал, что по шахтам бегал, — сказал он. — Не бойся. Скоро до нас доберутся.
— А если не доберутся? — спросила я. — Что тогда? Будем с тобой здесь медленно помирать?
— Нет. Можно быстро. Зачем медленно? — он опять усмехнулся.
— Тебе вредно столько пить. Только и делаешь, что прикладываешься. Еще и мысли мрачные озвучиваешь.
— Буду их при себе держать. И опьянела ты, а не я, — сказал Фегле. — Плачешь чего-то.
— А чего веселиться? — забирая у него фляжку, сказала я. — Сам посмотри, вот решим мы с тобой пожениться. И чего тогда будет? Как праздник справлять, чтоб беды не случилось? Я что-то смешного сказала? Или ты на мне жениться передумал?
— Не передумал. Как тебя одну оставить? Пропадешь ведь.
— А с тобой не пропаду? Вместе справимся со всем.
Хотелось верить. Так же верить, как и его рукам, губам, что коснулись моей щеки, и теплу, которое шло от него.
— Я только немного посплю и мы пойдем дальше. Мне пить нельзя. Спать тянет. А я немного перебрала, — зевая, прошептала я. — Только не уходи.
— Лишь уползу, — последовал ответ.
Просыпаться не хотелось. Тяжелая голова. Словно чугун. А еще тепло и удобно. Чья-то рука ласково погладила по волосам. Фегле. Все спокойно. Можно спать дальше.