— Думаю, дети отправились в путь пешком, поэтому их будет нетрудно выследить, — промолвил Фиц со спокойствием, которое было обманчивым. На самом деле он был охвачен сильной тревогой. В дороге четырем маленьким детям грозила нешуточная опасность. От города их отделяло десять миль. — Сейчас я пойду к Квентину и попрошу его поднять на ноги всех наших знакомых. Мы должны прочесать всю дорогу от Лондона до графства Суррей.
Стоявший неподалеку лакей, набравшись смелости, внезапно вмешался в разговор:
— Смею заметить, милорд, на улице собирается дождь. Судя по всему, будет сильный ливень, после которого дороги раскиснут, превратившись в жидкую грязь.
Фиц чертыхнулся про себя, проклиная словоохотливого слугу, слова которого наверняка испугали Абигайль.
Мисс Мерриуэзер с решительным видом взяла в руки свою сумочку.
— Передайте, пожалуйста, леди Белден, что я отправилась на поиски детей. Я прошу ее приглядеть за ними в том случае, если они все же появятся здесь в мое отсутствие.
Абигайль могла колебаться, долго не принимая окончательного решения, когда речь шла о ее собственной судьбе. Но когда дело касалось детей, она действовала незамедлительно.
Лакей с мрачным видом подал ей зонтик и накидку.
— Слушаюсь, мисс, все будет исполнено.
— Я собираюсь взять лошадь и выехать в Суррей верхом, — заявил Фиц, пытаясь остановить Абигайль. — Вы будете для меня обузой.
— Я могу остаться в доме лорда Квентина, чтобы помочь ему и его сестрам писать и рассылать записки друзьям и знакомым. А потом найму кабриолет с кучером и выеду следом за вами, — ответила девушка.
Фиц, тихо чертыхнувшись, распахнул парадную дверь.
— Вы же слышали, что скоро дороги превратятся в сплошную кашу, — сказал он. — Вам придется остановиться на каком-нибудь убогом постоялом дворе, и меня не будет рядом с вами. Кто позаботится о вашей безопасности? Мало мне волнений!
— А вы не беспокойтесь обо мне. Я взрослая женщина, а не ребенок, и сама отвечаю за свои поступки, — сердито заявила Абигайль и стремительно вышла на улицу.
Фиц выбежал следом за ней, и тут что-то ударилось ему в голову. Камень! К счастью, он попал в шляпу. Вскипев от гнева, Фиц взглянул на булыжную мостовую и увидел рядом с валявшимся на ней сбитым головным убором довольно увесистый кусок кирпича.
Абигайль пронзительно закричала, и этот вопль привел его в чувство. Резко повернувшись, Фиц взглянул на запруженную людьми улицу и увидел на тротуаре хулигана, что-то кричавшего в его адрес. То, что в него швыряли камнями среди бела дня, в присутствии Абигайль, которая могла тоже пострадать, возмутило его до глубины Души.
— Ах ты, грязная свинья! Я выпущу тебе кишки, когда поймаю! — взревел он и, сжав кулаки, бросился в сторону обидчика, который пустился наутек.
Пораженная всем происходящим, Абигайль машинально нагнулась и подняла с грязной земли шляпу Фица. Сам же граф кинулся вдогонку за хулиганом.
Если бы не шляпа, смягчившая удар, камень мог бы размозжить ему голову. Абигайль с ужасом взглянула на обломок кирпича, который негодяй метнул в графа. Он валялся неподалеку. Внезапно она заметила, что к нему привязана записка. Подняв его, Абигайль развязала бечевку и развернула грязный клочок бумаги.
«Атдай мои бабки или аткажись от приза», — прочитала она грубо накарябанные буквы и пожала плечами.
Насколько Абигайль поняла, автор записки был малограмотным, а в его послании речь шла о каких-то деньгах.
Прохожие стали бросать на Абигайль любопытные взгляды, а Фиц тем временем исчез за углом. Она совсем растерялась, и ее бросило в дрожь. Девушка с трудом сдерживала слезы, однако никто из прохожих не подошел к ней, чтобы утешить или предложить свою помощь.
Тяжело вздохнув, Абигайль направилась к дому Квентина, держа шляпу графа в руках.
Через некоторое время Фиц догнал ее. Он был вне себя от ярости и громко бранился. Абигайль была рада, что дети сейчас не слышат его. Некоторые из его лихо закрученных хлестких фраз были ей даже не совсем понятны.
Она молча вручила ему шляпу и записку. Фиц быстро надел ее и пробежал глазами короткое послание.
— Я пущу на паштет этого шутника! — процедил он сквозь зубы.
Сунув записку в карман, Фиц предложил Абигайль взять его под руку, и они продолжили путь так, словно ничего не случилось.
— Вас уже не в первый раз обстреливают камнями, милорд? — спросила Абигайль.
— Да, это происходит регулярно с тех пор, как я имел наглость воскреснуть из мертвых, — проворчал Фиц. — Из-за этого негодяя мне придется купить новую шляпу.
— Думаю, главной его целью была вовсе не порча головного убора, — заметила Абигайль.