— Ты уверен, что настоящая у Лидос?
— Уверен.
— Это, же, какие бабки!..
— Вот и я о том же.
— Хорошо, подыщу тебе рядом квартиру и начнем! — по-деловому подытожил Буёк, давая понять, что въехал в ситуацию.
Глава восьмая
Первый день работы в клинике прошел для Ады на удивление незаметно. На неё никто не обращал внимания. Действия персонала были чётко расписаны и доведены до автоматизма. Никаких посторонних взглядов и эмоций. Сначала в длинном пятиэтажном здании клиники она, молча, выполняла указания: заполните это, подпишитесь здесь, ждите там, посидите в холле, ждите, вас позовут, можете выпить кофе. К концу дня она уже переоделась в салатового цвета униформу и стала еще незаметней.
Наконец, ее завели в отделение массажа и представили огромной негритянке грубо слепленной из грязной глины:
— Стажер Адель Валевска.
Та, молча, кивнула головой:
— Ладно, разберемся, — ткнула пальцем в кресло — садись.
После чего вышла из кабинета, оставив Аду в одиночестве и недоумении.
Перед тем, как отправить Аду в клинику Юлий Юрьевич долго объяснял, как себя следует там вести. Его длинное напутствие можно было выразить в нескольких словах: молчи, никуда не суйся, выполняй то, что говорят.
Ада была уверена, что без знания лечебного массажа, без беглого изъяснения по-французски, она вызовет подозрения. Но, пробыв целый день в клинике, поняла, что там вообще никому ни до кого дела нет. Среди медперсонала оказалось так много арабов, негров и азиатов, что она, глядя на них, совсем расслабилась. Поэтому, когда её новая знакомая вернулась в кабинет, Ада улыбнулась и сказала по-французски, не заботясь об акценте:
— Здорово тут у вас.
— Меня зовут Николь. Я сама из Дор де Франса. У нас там совсем другая жизнь.
— Это где?
— Мартиника. Когда приехала в Париж даже плакала. А сейчас, видишь, ведущий специалист. Поэтому слушай меня и ничего не бойся.
Глава девятая
Назад из клиники Аде пришлось добираться самой. Юлий Юрьевич решил не облегчать ей период адаптации. Она дошла до площади Виктора Гюго, спустилась в метро и доехала до Пигаль. Там на бульваре находился небольшой супермаркет, в котором Ада приноровилась покупать продукты. Похож он был нашу «Пятерочку», только погрязней и бестолковей. Зато цены приемлемые. Получалось питаться намного дешевле, чем в кафе.
Оставив рюкзачок у ног высоченного негра, присматривавшим за сумками покупателей, хотела уже идти в торговый зал. И нос к носу столкнулась с Гулей.
От неожиданности обе вскрикнули. Да так громко, что негр участливо спросил:
— Мадемуазель, что-то не так?
— Откуда? — вырвалось у обеих.
Подруги смотрели друг на друга и не верили своим глазам.
Все оказалось просто. После того, как исчезла Лидос и поползли слухи, что арестовали Аду, Гуля со страхом подумала, что же её ждет в Москве? А тут в гости к девочками из балета пришла их старая знакомая, которая теперь танцует в «Мулен Руж».
Посмотрела на Гулю и сказала: — «Вот, таких у нас берут!». Этого оказалось достаточно.
Перед тем, как садиться в автобус, чтобы ехать в аэропорт, Гуля с сумкой вышла на улицу. Спряталась в соседнем кафе, оттуда позвонила и сказала, что остается. Видела через окно, как возмущался Лейфель и как девушки мотали головами и хихикали. Минут пятнадцать ее телефон звонил, не переставая. Потом все сели в автобус и уехали…
Ада, слушала подругу, затаив дыхание. Она привела Гулю в свою убогую студио. Налила вино, нарезала сыры и разогрела пиццу.
— И что дальше?
— Ужас… — Гуля немного успокоилась. Возникновение Ады впервые за всё время с момента отъезда коллектива вернуло ее к реальности. До этого она существовала в каком-то ирреальном мире. Началось это с её появления в «Мулен Руж».
— Представляешь, — продолжала Гуля, — пришла, спрашиваю, как устроиться танцовщицей. Меня сразу направили к какому-то менеджеру. Он, наверное, поляк, но точно голубой. Познакомился с улыбкой. Говорил, что видел наш коллектив. Предложил тут же выйти на подиум и сделать несколько движений. Я и ногу задрать не успела, а он: «Все, хватит, спасибо». У них оказывается, чтобы попасть на кастинг, нужно брать платные уроки хореографии. Меня тут же определили меня в группу. Мне, аж, нехорошо стало! Жить негде, денег нет! Какие уроки! Хорошо, там одна сербка оказалась.
По-русски говорит. Радмила. Взяла меня к себе жить. И на работу устроила.