– Это мой секретарь, – отрывисто представил его хозяин. – А это…
Он развернулся к ней всем корпусом, на миг забыв о помощнике. Его губы дрогнули, как будто от боли.
– Клянусь всеми четырьмя стихиями. Я болван, и все мои потуги изобразить из себя воспитанного джентльмена не имеют никакого смысла.
– Я вам говорил, сударь, – прошелестел Флоризель.
– Помолчи. Закрой рот и помолчи. Иди наверх и принеси гостье туфли. Все это окончательно и бесповоротно неприлично. Ну. Живо.
Секретарь с достоинством, но при этом стремительно повиновался. У хозяина снова дернулся угол губ.
– Итак, – сказал он с горечью. – Простите вы меня или нет, я совершенно упустил из виду, что мне следует представиться и спросить, как зовут вас. Жизнь в этом доме очень отупляет… не всех, разумеется, и я не снимаю вину с себя.
– Ничего удивительного, вы же ждали Аниту, – в очередной раз не удержалась от укола Ника. – Ее имя вы удосужились узнать.
– Вы ревнивы.
– Да я… – Она негромко засмеялась. – Ревнива, да. В общем, меня зовут Ника.
– Идеально.
Он снова протянул ей руку и, когда она сунула ему ладонь для рукопожатия, поднес ее запястье к губам.
– Ника, – повторил он с чувством, которое подозрительно походило на удовлетворение. – Никакая.
Глава 7
– Что?!
Ника вырвала руку и отпрянула – наступила на подол и едва не упала. Мир подхватил ее под локоть.
– Мне все равно нет прощения, – констатировал он. – Так что…
– Ну как вы смеете такое говорить?! – возмутилась Ника. – Вот сейчас как потребую немедленно вернуть меня обратно! И забирайте эту Аниту, раз вам ее было надо! Вы выражаетесь с этакой старомодной учтивостью, а ляпаете все время такое, что даже распоследнему забулдыге было бы стыдно!
Мир склонил голову.
– Мне стыдно, – признал он, но тон при этом был ледяным.
Флоризель уже стоял рядом: он держал в руках злополучные туфли.
– Наденьте, – приказал хозяин.
– И не подумаю.
– Я подгоню вам по ноге.
– Еще чего.
Мир махнул рукой, отсылая секретаря. Тот помедлил и ушел, всучив обувь хозяину.
Ника кипела, только что не булькала от негодования. Правда, ее отчасти утешала мысль, что хозяин все же оказался в какой-то мере чудовищем, а значит, и у нее оставался небольшой шанс выступить красавицей.
– Начнем сначала? – предложил Мир.
Ника, обиженно отвернувшись от него, разглядывала холл. Деревянные панели украшала резьба. Где-то вдалеке мерцал металл, и она вообразила, что там стоят доспехи рыцарей.
– Государыня Ника, – пророкотал хозяин, и она дернулась как ошпаренная – и от голоса, который производил на нее такой необъяснимый эффект, и от необычайного обращения. – Я в сто первый раз приношу вам свои извинения. Так мы долго не протянем, честное слово. Я не могу извиняться каждые две минуты. Это контрпродуктивно. Может быть, вы станете выдавать мне лимит на… десять промахов ежедневно? И извиняться я стану оптом, скажем, вечером, за превышение лимита. Посчитаем? Я забыл поздороваться, это ра-аз…
Против своей воли Ника хихикнула и обернулась.
– Если вы изволите надеть туфли, я сделаю так, что они будут вам точно по ноге.
Он опустился на пол и предложил ей туфельку, словно принц на картинке к сказке про Золушку. О, еще один сюжет, жаль, не в тему. Ника, опершись на затянутое в черный бархат плечо, скользнула ногой в широкую полупару.
– Вторую.
Теперь она чувствовала себя глупо, как будто вступила в кастрюли. Но стоило Миру огладить атлас туфелек, как они поджались и сели идеально.
– Это как в фильме «Назад в будущее», – восхитилась Ника. – Или там только шнурки сами завязывались? Не помню.
– Не могу знать, – мягко ответил Мир. – С вашего позволения…
Он легонько коснулся подола ее платья, и тот тоже немного подобрался, чтобы Нике было удобнее ступать.
– Это новые технологии? Или, если там был портал… то это волшебство?
Ника произнесла эти слова и затаила дыхание. В ее душе, в самой глубине, тайно жила маленькая девочка – именно она и привела Нику в кино, именно она вынашивала планы однажды заделаться писательницей или сценаристкой, но главным были не амбиции, а вера в чудеса, о которой нельзя никому говорить, чтобы не нарваться на насмешку или презрение.
– Это волшебство, – серьезно и даже буднично подтвердил Мир.
Ника всплеснула руками от восторга.
– Это то, что вы называете волшебством, – исправился ее собеседник. – Для меня это… умение. У меня есть полномочия и источники силы. Я умею это делать, и мне не требуется для этого особых усилий. В отличие от тех усилий, которые мне приходится прилагать, чтобы вести себя прилично хотя бы на минимальном уровне.