— Да… — Ее голос звучал уже громче и увереннее.
Наконец из ямы показалась ее голова. Чейз обмотал веревку вокруг камня, бросился к Сьюзен и подхватил ее под мышки.
Она издала такой дикий крик, что у Чейза чуть волосы не встали дыбом.
«Что такое, черт подери?» — подумал он.
И тотчас отпустил ее.
8
Боже, да ведь она сильно ушиблась! Почему же она ему об этом не сказала? Он оглядел Сьюзен, не прикасаясь, и спросил ласково:
— Сьюзен, что с вами? Вы должны сказать мне, что у вас болит.
Она даже не подняла головы. «О Боже, неужели у нее сломана спина? Или шея?»
— Плечо… я, кажется, сломала его…
Чейз выругался сквозь зубы.
— Почему вы мне не сказали? Я мог бы все сделать иначе! — возмутился Чейз, хотя прекрасно понимал, что никакого другого способа вытащить ее из ямы не было.
Чейз кинулся к камню, к которому крепилась веревка, и поспешно отвязал ее.
— Вместо того чтобы тащить вас за руки, я буду тянуть за веревку. Я понимаю, что вам может быть очень больно, но, уверяю, за руки будет еще больнее.
Он старался тянуть как можно аккуратнее, и скоро мягкий свет фонаря высветил бледное лицо девушки. Еще одно движение — и она уже почти выкарабкалась из ямы.
Подхватив девушку на руки, он понес ее подальше от ямы, так, точно боялся, что шахта засосет ее вновь. Сьюзен обняла его правой несломанной рукой. Ее бил озноб.
Сьюзен была просто потрясена теплотой и заботливостью Чейза, силой его рук, его мужским запахом и радостно смотрела через его плечо на свет фонаря.
Очень медленно добрались они до разложенного костра, который уже тлел красными угольками. Осторожно усадив Сьюзен на землю, Чейз ласково закутал ее шалью. Положив под голову ковровую сумку, Сьюзен закрыла глаза и тяжело вздохнула. У нее ныло в желудке от голода, но она решила даже не думать о еде: если она что-нибудь сейчас съест, ее стошнит.
Открыв глаза, она увидела, что Чейз стоит подле нее на коленях с одеялом в руках. От него веяло теплом, добром и уютом.
— Мне очень жаль, что я доставляю вам столько хлопот, — пролепетала Сьюзен.
Он склонился над ней, погладил по волосам, как маленькую девочку, и сказал с улыбкой:
— Признаюсь вам, я, конечно, к подобным хлопотам не привык. Но нельзя сказать, чтобы они были мне неприятны, Зеленые Глазки… — Внезапно улыбка исчезла с его лица и оно приняло серьезное выражение: — Впрочем, сейчас уже ничего нельзя сказать наверняка.
Ее взгляд скользнул по его губам — влажным и мягким. И Сьюзен ощутила непреодолимое желание почувствовать на себе их прикосновение. «О, Боже, что это со мной? — подумала она. — Я же помолвлена. Неужели от падения в эту проклятую яму у меня помутился рассудок?»
— Какое плечо у вас болит? — спросил Чейз почти шепотом, приблизившись к Сьюзен так, что она почувствовала на щеках его дыхание.
— Левое, — только и смогла вымолвить она — у нее захватило дух от его взгляда и нежного обращения.
Чейз склонил голову на бок и нежно провел пальцем по ее бархатистой щеке… затем опустил глаза и запечатлел на плече Сьюзен поцелуй — легкий, как пыльца бабочки. Девушку охватил неведанный доселе трепет. Она ждала, что теперь он поцелует ее в губы, и понимала, что не сможет его оттолкнуть.
— Зачем вы это сделали? — пролепетала Сьюзен.
— Моя мать всегда целовала то место, которое у меня болело. Это очень помогает. Ведь вам сразу стало лучше, правда?
Стало ли ей лучше? О, Боже! Все ее тело горело огнем, бешено циркулировала кровь. Сьюзен с трудом сдерживалась, чтобы не броситься ему в объятия.
«Я ведь снова мысленно предаю Тедди», — мелькнуло в голове у Сьюзен, и она лишь тихонько кивнула Чейзу в ответ, скромно опустив ресницы.
— Давайте-ка перекусим, а потом сделаем перевязку. Вы сможете немного посидеть? — спросил Чейз.
— Да, конечно. Я просто сильно ударилась. — Сьюзен сама не могла понять, от чего ее так трясет — то ли от страха и боли, то ли от поцелуя Чейза. Но как мог поцелуй почти незнакомого мужчины произвести на нее такое сильное впечатление?
Он протянул руку к мешку и, вытащив оттуда хлеб и вяленое мясо, протянул Сьюзен.
Она взяла еду, не отрывая взгляда от его сильных крепких мускулов, а подняв глаза, обнаружила, что он тоже изучающе смотрит на нее.
— Вы уверены, что у вас ничего, кроме плеча, не болит? Как ваши сбитые ноги? — заботливо спросил Чейз.
— Без туфель они чувствуют себя гораздо лучше, и плечо тоже уже меньше болит, — ответила Сьюзен.
На самом-то деле оно горело огнем. Но Сьюзен была так счастлива, что Чейз вызволил ее из шахты, так радовалась весело горящему костру и ласковому обращению Чейза, что считала себя не вправе жаловаться на какую-то там боль в плече.