— Никому, — тотчас же ответила Мила. — Думаешь, я не задала себе сразу же этот вопрос? Я на секундочку представила, что обратилась в милицию. Не нужно быть семи пядей во лбу, чтобы понять, что заинтересует следователей в первую очередь. С кем я путаюсь — раз, и кому материально может быть выгодна моя смерть — два.
— Ну, — сказала Ольга. — А теперь отвечай на оба вопроса. Хотя я и сама могу ответить. Путаешься ты с Гуркиным, который моложе тебя на десять лет. Но зачем ему тебя убивать — непонятно. Он аспирант, интеллигент, материально в твоей смерти не заинтересован.
Чтобы сестра не заметила, как она краснеет, Мила подперла щеки руками. О ее подлинных отношениях с Андреем Гуркиным не знал никто, и Ольга в том числе. Молодой, статный, жутко умный, но плохо обеспеченный Гуркин был нанят Милой на службу — за полторы тысячи рублей в месяц он изображал на людях ее любовника. Гуркин сопровождал Милу в театры, рестораны, на мероприятия, устраиваемые родственниками и друзьями. Кроме того, для правдоподобия, раз в неделю он приходил к ней домой и проводил здесь полдня, читая газеты в маленькой комнате. В настоящее время Гуркин учился в университетской аспирантуре и искренне считал, что нашел потрясающий способ подработать. Милу он просто боготворил и не уставал благословлять тот час, когда они повстречались.
«Да, уж кому-кому, а Гуркину моя смерть точно невыгодна», — подумала Мила.
После разъезда с Ильей Ореховым и в ожидании предстоящего развода Мила чувствовала себя ранимой и незащищенной. Усугублялось это тем, что Орехов нашел ей потрясающую замену. Он появлялся на людях с очаровательной девицей. У нее были ноги такой фантастической длины, будто бы их нарисовали на студии «Союзмультфильм» и присобачили к живому человеку. Милу все это, конечно, задевало. Чтобы не ударить в грязь лицом, она и прикормила Гуркина. Он мог бы смело посрамить теорию ее сестры Ольги о том, что стоящие мозги не обитают в красивом теле. Лицо у него, правда, было умеренно приятным, но все остальное — просто как на заказ.
— Со вторым вопросом полный пролет, — продолжала между тем Ольга. — Из материальных ценностей у тебя — только квартира. Если, конечно, ты от меня ничего не скрываешь.
— Не скрываю, — уверила ее Мила. — Продолжай.
— Квартира по наследству перейдет к сыну. Сына мы оставим в стороне. Алименты Орехов после развода тебе платить не будет, так что… Слушай! — внезапно оживилась она. — А может, Орехов боится, что ты при разводе оттяпаешь у него часть собственности?
— Не мели чепухи. Мы с ним уже обо всем договорились.
— Ну? — с жадной настойчивостью спросила Ольга. — И что он тебе оставит?
— Приятные воспоминания о себе! — сделав красивый пас руками, ответила Мила. — Ничего он мне не оставит, так что расслабься. И я дала ему слово, что не буду с ним бодаться. '
— Да… Если ты дала слово… Твое слово — кремень. Орехов знает об этом лучше других. Значит, у него мотива нет.
— Да ни у кого нет! — с досадой сказала Мила. — Неужели ты и в самом деле могла подумать на Орехова?
— Мало ли… — туманно возвестила Ольга. — Таинственность убийствам как раз придает скрытый мотив. Что, если за годы супружества он тебя так возненавидел, что не может спокойно спать? Хочет стереть тебя с лица земли — и баста!
Ольга наклонилась вперед и сделала страшные глаза. Очередная сигарета смердела в ее руке, отсылая к потолку сизые струи дыма.
— Судя по выражению лица, тебе подобное желание хорошо знакомо, — иронически заметила Мила. — И который по счету муж возбудил в тебе такие чувства?
— Третий. — Ольга откинулась назад и сделала очередную длинную затяжку.
— Бедный Николай, конечно, не знает, до чего ты бываешь кровожадной.
— Зачем ему знать? — пожала плечами Ольга. — Ему-то уж точно ничего не грозит. Четвертый муж, дорогая, — это настоящее лекарство от прежних разочарований.
— Подожди, я запишу.
— Ты все смеешься? Тебя едва не пристрелили на балконе редакции, а ты смеешься!
— Слушай, а что, если все это организовал Алик Цимжанов?! — внезапно воскликнула Мила. — Или его ревнивая жена Софья?
— Думаешь, Софья так достала Алика ревностью, что он решил тебя пристукнуть? Чтобы ей не к кому было ревновать?
— Да, глупо, — согласилась Мила. — Обычно в таких случаях убивают жен, а не…
— Ну, договаривай, договаривай! — предложила Ольга, щурясь от дыма. — А не… Ты хотела сказать: а не любовниц, не так ли? Значит, у тебя с Аликом наконец-то роман? После стольких лет любезной обходительности и близкой дружбы?