Меньше всего на свете мне хочется сейчас объясняться с мажором, и я огрызаюсь:
– Отвали!
Но он неожиданно участливо трогает меня за плечо:
– Я правда помочь хочу!
Мне так не хватало в Оксфорде простого дружеского участия, что даже это мимолетное касание выбивает меня из колеи, и я всхлипываю, уже не совладав со слезами.
– О, да, я смотрю, тут беда-беда! – Мажор протягивает мне платок, который я машинально беру и с удивлением на него смотрю.
– Бери-бери, чистый, – по-своему растолковывает Дэн мое замешательство.
– Кто сейчас вообще носит носовые платки? – Я улыбаюсь сквозь слезы. – Есть же бумажные!
– Это папино воспитание, – мне кажется, что Дэн смутился. – Приучил меня, что всегда нужно носить носовой платок. На случай, если понадобится вытереть слезы красивой девушке.
– Хороший у тебя папа, – замечаю я, промокая платком глаза.
– Не жалуюсь, – сдержанно отвечает Дэн.
– Он у тебя где, в Лондоне? – спрашиваю я, зная, что многие российские бизнесмены живут в британской столице и рулят бизнесом отсюда.
– Нет, в Москве. У него там, – Дэн невесело усмехается, – любовь…
Мне кажется, что парень почувствовал себя лишним, поэтому и сбежал на учебу в Оксфорд в середине учебного года. Но задавать неудобные вопросы я не стала. Высморкалась в платок и пообещала:
– Постираю и верну.
Уже собиралась прощаться, как Дэн удержал меня за рукав куртки:
– Эй, не убегай. Пойдем возьмем кофе, и ты мне все расскажешь!
Возвращаться в общежитие, где я больше не чувствовала себя в безопасности, не хочется, и я следую за Дэном. Вдруг он правда сможет помочь?
В кафе, за чашкой капучино, я рассказываю обо всем, что случилось. Если поначалу Дэн слушает недоверчиво, то, когда я упоминаю о фотографии, которая из закрытой коробки в шкафу очутилась под кроватью, хмурится и уточняет:
– Ты уверена, что не обронила фотку сама?
– Уверена, – отрезаю я. – Это моя любимая фотография с мамой, и я всегда убираю ее в коробку в шкафу. Боюсь пролить на нее чай или помять.
Дэн пристально смотрит на меня. Кажется, он все понял. Но спрашивать ничего не стал, за что я ему благодарна. Обсуждать сегодня еще и маму мне не хочется. Тогда точно расплачусь опять.
– Выходит, этот мужчина проник к тебе в комнату и обыскал твои личные вещи, – хмурится Дэн. – Но зачем?
Я пожимаю плечами.
– Без понятия! Брать у меня нечего.
– А ключи ты не теряла? – уточняет Дэн.
– Нет, связка всегда со мной.
– Получается, он вскрыл замок отмычкой, – задумчиво говорит Дэн. – Похоже, на тебя охотится русская мафия!
– Ну да, конечно! – Я фыркаю от смеха. Когда про русских шпионов шутили сокурсники-англичане, меня это задевало. Но с Дэном можно расслабиться, говорить на родном языке, не боясь ошибиться, и смеяться его шуткам.
– Тогда это точно британская разведка, – продолжает прикалываться Дэн. – Он был похож на Джеймса Бонда?
Я вспоминаю лицо мужчины, которого видела мельком, и мне становится не до смеха.
– Что? – спрашивает Дэн.
– Знаешь, – признаюсь я, – когда ты сказал про британскую разведку… Я поняла, что тот мужчина совсем не был похож на англичанина. Скорее, это был русский.
Дэн мгновение пялится на меня, не мигая, а затем убитым тоном говорит:
– Значит, все-таки мафия. – И в ужасе оглядывается по сторонам.
В кафе людно, мы сидим в самом углу, а вокруг звучит оживленная речь – в основном, английская, но ее разбавляют французская, испанская и даже китайская. В Оксфорде примерно треть иностранных студентов.
– Переигрываешь, – усмехаюсь я.
– Я ужасно заинтригован, – признается Дэн нормальным голосом. – Вот, вроде, Женька, ты простая девчонка, как три копейки, а такие шпионские страсти у тебя происходят! Даже завидую!
– Ну, спасибо за комплимент! – вспыхиваю я.
– Да ладно, не обижайся. Сама же знаешь.
– Знаю, – вздыхаю я, грея руки о чашку. – Что мне теперь делать, Дэн? Замок бы поменять, чтобы спокойней было. Но кастелянша меня послала. А я даже не знаю, где слесаря искать.
– Ну, это не проблема, – подмигивает Дэн. Мол, все решим!
– Ты мне замок поменяешь? – удивляюсь я. – Вот спасибо! Никогда бы не подумала, что ты это умеешь… Тебя папа научил, да?
Дэн надменно усмехается, а я осекаюсь.
– Сам не поменяю, – отвечает он. – Но позову того, кто поменяет.
Мы выпиваем еще по чашке кофе. Дэн в это время с кем-то списывается и договаривается, потом спрашивает мой адрес, диктует собеседнику и поднимается.