— Переживания за молодую жену, — крылья носа вновь угрожающе раздулись. — И возмутительная по своему содержания статья. Но ты держишься куда лучше, чем я мог предположить.
В его голосе слышится одобрение с каплей восхищения, или мне это кажется?
— Так же хотелось, — он брезгливо взял газету, метким движением бросая ее в камин, — поговорить с издателем.
Я наблюдала за полетом периодики — вот сейчас он точно использовал магию — ничем не сшитая газета не потеряла ни листочка и приземлилась точно в огонь.
— Именно поговорить?
— Да, — в глазах полыхнул огонь, подтвердивший мои опасения — разговор мирным не получится.
Кажется, в этом смешном, противоестественном союзе между влиятельным лордом и провинциальной училкой именно я меньше подвластна эмоциям. Особенно сейчас, когда желание понемногу отступало, оставляя за собой лишь след едва пульсирующей неудовлетворенности.
— И получите еще одну статью, повествующую о Вашем вспыльчивом нраве.
— Ну и пусть, — он фыркнул. — Мне не привыкать.
— Не сомневаюсь, но смею заметить, эти статьи вызывают обсуждение и интерес, — хмуро заметила я.
Неожиданно мне вспомнилась Триша, которая обожала подобные рассказы, и читала их, подобно главам в занимательной художественной книге.
— Женушка, — протянул он, и по позвоночнику вновь пробежала волна мурашек, отозвавшаяся сладкой болью внизу живота. — Неужели ты ревнуешь?
Расар сделал несколько стремительных шагов, и я оказалась в его объятиях. Щеки заливал румянец, а сердце билось как сумасшедшее.
— Нет.
Мой голос дрожал, я боялась поднять взгляд, боялась утонуть в его желтых глазах, таящих столько загадок. А какие глаза у Фрапа? Серые? Зеленые? Я не могла вспомнить, как бы ни напрягала память. Ехидный внутренний голос подсказывал, что глаза дракона я не смогу забыть никогда.
— Разве? — в голосе слышался смех, а его руки пробрались под одеяло, избавляя меня от него. — Так лучше, не находишь?
— Жарко, — прошептала я, пытаясь не то отступить от него, не то крепче прижаться к сильной груди. — Я переживаю за Вашу репутацию, — уже твердым, как мне казалось, голосом, добавила я.
— Не переживай, женушка, — его пальцы пробежались по затылку, а из груди вырвался едва слышный стон. — Моей репутации уже ничего не повредит. А вот твоей…
— Я не собираюсь заводить интрижки, — несмотря на желание, становившееся невыносимым, голос был твердым.
— Правильно, у тебя есть я, — расстояние между нашими губами неумолимо сокращалось, и вот наконец он поцеловал…
Меня захлестнула новая волна ощущений, и я сама не заметила, как мои пальцы впились в его плечи, будто бы я тонула, а он был единственным моим спасителем.
Его губы оказались неожиданно мягкими, а дракон вел себя… деликатно. Деликатно настолько, насколько может вести себя мужчина, целующий почти что незнакомку.
Ни одна мысль — ни то, что он множество раз стискивал в объятиях других женщин, ни то, что сломал привычную мне жизнь — не позволяли прервать поцелуя. Голова кружилась от нахлынувшей на меня нежности дракона, и мне отчаянно хотелось раствориться в его прикосновениях, он нежно перебирал волосы и прижимал к себе, вырисовывая на горящей коже какой-то рисунок…
Стоило прикосновениям стать немного более смелыми, я застонала, захлебываясь его горячим дыханием и… Он отстранился, широко и очень ехидно улыбаясь.
— Нет! — мой вскрик был полон отчаяния, мне очень хотелось… продолжения.
Расар провел большим пальцем по моим опухшим губам и отстранился окончательно, застегивая рубашку, которую, будто в бреду, я расстегивала мгновение назад. Кажется, пара пуговиц была безвозвратно потеряна в пушистом ворсе ковра. Как же стыдно! Я потеряла голову подобно девушке с низкой социальной ответственностью, желающей обслужить клиента.
Глаза обожгли слезы, не то от унижения, не то от неудовлетворенного желания и, поджав губы, я отвернулась, делая вид, что наслаждаюсь видом идеально ухоженного сада за окном.
Увы, это было не концом сегодняшнего утра, которое, я была уверена, я запомню надолго. Горячие пальцы легли на плечи, крепко сжимая, а уха коснулось огненное дыхание.
— Не переживай, женушка, хоть в тебе и было достаточно сил, чтобы досадить мне и сделать первую брачную ночь поистине запоминающейся, лекарь у меня хороший.
— Не переживаю, — я передернула плечами, желая сбросить его руки, ведь слишком приятное ощущение разливалось от пальцев Расара. Тепло и нега, заставляющие желать возвращения в постель. — Что со мной происходит? Вы мне совсем не нравитесь.
Я оглянулась и увидела иронично выгнутую бровь:
— Разве? — он едва не смеялся. — Мне так не показалось, женушка…
— Вы меня околдовали? — как же хотелось ударить его, пусть это и выглядело бы по-детски, но так я могла бы хоть как-то отплатить за испытанное унижение.
Я почти просила взять меня! Была готова к этому и желала… его!
— Нет, милая, я тебя не околдовывал, — в голосе теперь не было и намека на усмешку и я волей-неволей поверила ему. — Возможно, ты это еще не поняла… Или не приняла, но драконицы достаточно…
Он остановился, я же затаила дыхание, ожидая продолжение. Только что он вслух признал, что я не человек! Невысказанный вопрос, который я хотела задать Норилу прошедшей ночью, сейчас получит ответ. Мне отчаянно хотелось понять, что изменится именно в моем мировосприятии после произошедшего в зале советов.
“Как изменится мое мировосприятие после произошедшего?”
— Чувственны в те дни, когда у них нет… крови, — мне кажется, или он смущается, говоря на эту деликатную тему? — Так что помимо того, что в тебе начнет просыпаться твоя магия, ты будешь невероятно желать прикосновений… И не только, — он коснулся губами затылка, прикусывая нежную кожу. — Наслаждайся, милая…
Я задохнулась от его касаний, недовольно застонав, когда он отстранился.
— Собирайся, у нас дела в Капитолии, — будничным голосом произнес Расар, направляясь в сторону ванны.
Нормально мыслить и рассуждать я смогла, лишь когда дракон оставил меня в одиночестве и я распахнула окно, впуская в комнату холодный воздух. Даже жалко дракона, если он испытывал вчера ночью нечто подобное, как я сейчас. Но отомстил он замечательно — тугой комок боли пульсировал внизу живота, и я впервые в жизни чувствовала там пустоту.
Глава 14
Надежда на то, что ванная вскоре освободится, таяла с каждой секундой. Мне слышался непрекращающийся шум воды, и я то и дело поглядывала на часы. Внутри поднималась волна гнева, приправленного желанием и обидой.
— Амолина, — тихо позвала я, оглядываясь вокруг в поисках одежды, но не увидела ничего, кроме тонкого халата, приготовленного горничной на утро.
— Да, — девушка заглянула в комнату, в ее глазах светилось любопытство.
— Скажи, в доме есть другие ванные комнаты?
— Да, конечно, — на ее лице отражалось удивление и желание засыпать меня вопросами, но она стойко держалась. — Пойдемте.
После короткого колебания, стоит ли брать одежду, я решила, что его светлость, по всей видимости, еще не закончит банные процедуры к моменту моего возвращения. Заходить же сейчас в гардеробную, дверь из которой ведет в ванную комнату и которая может оказаться открытой… Нет, я только избавилась от лихорадочного румянца и мыслей, связанных с драконом, и лицезреть его прекрасное тело сейчас не было никакого желания.
Долго идти за Амолиной не пришлось, и спускаться на этаж ниже тоже. Девушка попросту завернула за угол коридора и открыла дверь, пропуская меня внутрь. После небольшого осмотра планировка комнат напомнила мне покои его светлости. Уютная гостиная, спальня, гардеробная и, слава богам, ванная комната.
Глухой болью в груди отозвалась ревность, ведь эти комнаты приготовлены явно для женщины. Легкий, в нежных пастельных тонах интерьер, на окнах не плотные портьеры, а легкая тюль, позволяющая солнечным лучам без препятствия заливать комнату светом. Единственная странность — гардеробная была абсолютно пустой, и даже после внимательного осмотра я не обнаружила не то что свидетельства жизни здесь другой женщины, но даже намека на него.