Он расхохотался, и я сильно пожалела, что произнесла это вслух.
— Ты ревнуешь?
— Нет, — ответила я, — Больше похоже на проявление неуважения. Предполагается, что мы женаты, не так ли?
Он кивнул.
— Не принимай это так близко к сердцу.
— Знаю, — сказала я, нахмурившись.
— Эти девушки не могут устоять. Они, как и ты, полностью сражены мной.
Я закатила глаза.
— Просто отвернись, пожалуйста.
Он сделал все, как было сказано, и даже поднес руку к лицу.
— Так, хорошо?
— Не шевелись.
Я сняла платье с вешалки и стала изучать его. Темно-синее, с низким вырезом, и, вероятно, довольно короткое, но это все же был мой размер. Я сняла блузку и стянула с себя брюки, отбросив их в сторону.
— Не подсматривай, — произнесла я.
— Я просто думаю о тебе, — сказал он. — О твоих розовых, задорных сиськах, твоих идеальных буферах. О том, как двигается твоя задница, пока мой член толкается глубоко внутри тебя.
Я сняла лифчик, отбросив его в сторону, и почувствовала, как мурашки побежали по моему телу от порыва холодного воздуха, коснувшегося меня. Или это произошло потому, что Нэш говорил мне грязные словечки. Я знала, что уже стала мокрой, и ничего не могла с этим поделать.
— Могу представить твое лицо, когда ты кончаешь. Как ты произносишь мое имя, пока я трахаю твою тугую киску. Ты ведь знаешь, что твоя киска идеальна, правда? Ты всегда насквозь мокрая для меня, тугая, всегда готовая.
Я промолчала, медленно надевая платье на тело. Оно с трудом влезало на меня, так как было немного плотным и коротковатым, с глубоким вырезом, в котором хорошо была заметна ложбинка между грудей. Я заметила ожерелье, лежащее на сиденье напротив нас, и стала собирать волосы в пучок, чтобы надеть его.
Все это время Нэш ни на секунду не унимался, продолжая говорить, сводя меня тем самым с ума. Я так хотела обвиться своими ногами вокруг него, объездить его член на заднем сидении этого автомобиля, и чтобы он трахал меня грубо и жестко, заставив кончить.
Но мы не могли этого сделать. Я не могла перешагнуть через себя, разрушив свои собственные правила. Как бы я этого не хотела, но между нами должны быть только деловые отношения.
Чем больше я говорила себе это, тем больше понимала, что обманываю сама себя.
— Я хочу поиграть своим языком с твоим клитором, Селена. Я хочу попробовать на вкус твою мокрую киску, услышать твой стон, и наблюдать за тем, как ты приходишь к кульминации. Мне нравится, как реагирует твое тело, как потеет твоя кожа, как ты надуваешь губки.
Озноб пробежал по моей коже.
— Готово, — сообщила я ему.
Он посмотрел на меня.
— Дерьмо, — сказал он.
— Что?
— Ты выглядишь офигительно невероятно.
Я улыбнулась.
— Да?
— Твою мать. Если я раньше не был твердым, то сейчас, я, к чертям собачьим, просто каменный.
Я рассмеялась и покачала головой.
— Я должна закончить подготовку. Ты можешь позаботиться о себя сам.
— Черт, не думаю, что смогу. Я мог бы с легкостью кончить, просто глядя на тебя.
Я засмеялась и улыбнулась, но продолжила его игнорировать. Мне нужно было что-нибудь сделать со своими волосами, которые сейчас были в ужасном беспорядке.
Остальная часть поездки прошла относительно спокойно. Нэш, по большей части, не сводил с меня глаз, пока я придумывала, как бы мне уложить волосы. Я нервничала по поводу ужина, но меня больше волновало то, что нам предстоит выйти в люди вместе.
Это было впервые, когда мы оба были нарядно одеты.
И то, что он тут наговорил мне, привело меня в какое-то дикое состояние. Я не понимала, что происходит между нами, но я точно знала, что каждый момент становился более напряженным, чем предыдущий.
Глава двадцать: Нэш
Благотворительный ужин Министерства обороны. На самом деле, это можно было назвать «полной прогиб» перед богатыми старперами и их отвратительными долбанутыми женами, пытающимися вести закулисные игры с силовыми структурами. Большинство из них были одеты в военную защитную экипировку и хотели получить эти вкусные правительственные контракты, поэтому готовы были расстаться с несколькими тысячами для того, чтобы набрать потенциал и заработать миллионы.
Я уже побывал на нескольких таких мероприятиях, и меня от них тошнило. Они аккумулировали в себе все то, что я так ненавидел в военных: всю эту светскую чушь, сосание членов друг друга, улыбки и смех, притворство относительно того, что они не просто так пытаются перекупить друг друга. Все, что я сейчас хотел, так это оказаться на задании в полях с моей винтовкой, но вынужден застрять в этом гребаном зале с кучей богатых старых козлов, пытающихся рассуждать о военных.